Главная стройка разворачивалась рядом,вдоль пустынного невского берега. Новичку, только что пришедшему сюда, трудно было понять, что происходит. Земля изрыта, словно по ней прошелся гигантский плуг. Через канавы и траншеи перекинуты мостки, проложены узкоколейки, по ним лошади передвигают вагонетки, груженные землей. Затем эту землю сбрасывают в Неву. К самому ее берегу, извиваясь, тянутся дощатые настилы, на которых отпечатался след колес,— десятки людей возят к берегу тачки с землей, кряжистыми пнями, сучьями, остатками деревьев. Все это также сбрасывают в Неву. Кажется, нет конца этому безостановочному, размеренному движению, которое продолжается круглые сутки. Но за всем кажущимся хаосом угадывается направляющая рука, инженерный расчет, четкий замысел.
Высокие 16-метровые холмы, веками стоявшие недвижно, стали менять свои очертания. Их надо было срезать на добрых две трети, а снятой землей заполнить отгороженный сваями мелководный участок Невы. В результате должна увеличиться глубина у нового берега, что необходимо для будущей электростанции.
Дни, недели проходили в напряженном труде. Осилив немудреные обязанности землекопов, возчиков, чернорабочих, люди изо дня в день ворочали землю. За шесть месяцев предстояло поднять 300 тысяч кубометров грунта. Мастера, инженеры задумались: сколько это может продолжаться? Месяц, полгода, год? Нельзя ли механизировать тяжелый ручной труд?
От экскаватора пришлось отказаться: мощность его ковша в то время была невелика. Не выручил бы и ленточный транспортер. Что еще можно предложить? И решение было найдено: водяная струя. Никакой грунт не устоит перед могучим напором воды.
Строителей горячо поддержали в областном комитете партии. Сергей Миронович Киров помог изыскать нужное оборудование. И вскоре на стройплощадке появились электронасосы и три механизма с длинными шлангами — гидромониторы. Был разработан план наступления. Один гидромонитор атакует прибрежные холмы, два других направляют мощные потоки образовавшейся пульпы к Неве.
Работа закипела. Каждый час разрушалось 450 кубометров грунта. Да сутки удавалось смывать одним механизмом до 6 тысяч кубометров — целый состав! Теперь на строительной площадке вместо 550 рабочих было занято... около 30. Всего за два месяца вместо 8—10 удалось смыть и переместить около 300 тысяч кубометров грунта.
Так на Невдубстрое в 1930 году, впервые в Советском Союзе, был применен механизированный способ размыва грунта. Это была первая крупная победа тружеников Невдубстроя.
Строительная площадка на Неве была лишь частицей великой индустриальной стройки Страны Советов.
Состоявшийся летом 1930 года XVI съезд партии подвел итоги гигантских усилий народа. В выступлениях делегатов, в решениях съезда не раз повторялось слово «темпы». И, как бы одобряя могучий подъем народной инициативы, XVI съезд партии поручил Центральному Комитету «обеспечить и в дальнейшем боевые большевистские темпы социалистического строительства, добиться действительного выполнения пятилетки в четыре года...».
В первых рядах новаторов шел рабочий класс Ленинграда. С каждым годом возрастал удельный вес производимой городом продукции. На его долю приходилась уже четверть всех сделанных в стране машин, половина электротехнической продукции, три четверти — судостроительной.
Особенно радовали темпы роста энергетики. Ленинград обеспечивал все электростанции страны паровыми турбинами. Металлический завод с 1930 года начал готовиться к производству турбин мощностью 50 тысяч киловатт, а завод «Электроаппарат» налаживал произвдство масляных выключателей. Ленинград уже изготовлял 80 процентов генераторов, производимых в стране, 35 процентов электромоторов, 100 процентов масляных выключателей.
По все же строящимся и растущим заводам электроэнергии не хватало. Наиболее «узким» местом, угрожавшим развитию ленинградской промышленности, продолжало оставаться энергоснабжение.
С. М. Киров внимательно следил за ходом сооружения Дубровки, Свирьстроя и других электростанций, беседовал с начальником строительства Свирьстроя Г. О. Графтио, с управляющим Ленэнерго И. Ф. Антюхиным, главным инженером Дубровской ГРЭС А. А. Котоминым. Выступая на III областной партийной конференции 9 июня 1930 года, С. М. Киров говорил: «...если не принять ряда чрезвычайных мер, то серьезным тормозом дальнейшего развития ленинградской промышленности станет недостаток электроэнергии, и мы попадем в затруднительное положение».
Сергей Миронович видел выход из этого положения в ускорении строительства Дубровской станции. «Чтобы, помочь ленинградцам досрочно, в четыре года, выполнить пятилетку, — говорил он,— нужно построить Дубровку раньше, За три года».
Предложение С. М. Кирова было принято всем коллективом Невдубстроя. Предстояло организовать людей, умело направить их усилия и энергию. Эту задачу решили коммунисты.
В начале 1931 года партийная ячейка Невдубстроя насчитывала всего 19 человек. Это были в основном молодые специалисты, присланные из Ленинграда, и работники управления стройки. Но за несколько месяцев десятки рабочих-коммунистов пополнили ряды парторганизации.
Коллектив на стройке только складывался. Каждый месяц в него вливались десятки новых людей. Большинство из них навсегда оставалось в поселке.
На первых порах было трудно — и слабая техника, и нехватка материалов, и недостаток жилья, и плохое снабжение... Слабовольные уходили, оставались энтузиасты. Их было большинство. И, опираясь на это большинство, коммунисты сплачивали людей.
Они приходили к рабочим, рассказывали о том, что здесь, на Неве, будет самая крупная в Европе торфяная электростанция, о том, что Ленинград ждет ее, задыхаясь от нехватки электроэнергии. И благородная цель становилась ясной всем создателям Невдубстроя.
Весной 1931 года вышел первый номер многотиражной газеты. По предложению одного рабочего-бетонщика ей дали название «Пустим в срок». Из номера в номер на первой полосе газеты печатался призыв; «Гиганты Ленинграда ждут включения рубильника на Невдубстрое».
Стройка разрасталась, уходила дальше от берега, оттесняя лесные массивы. Велись буровые работы, создавались подсобные мастерские, железнодорожные пути. От узловой станции Мга широкая колея вела к самой строительной площадке. Еще один железнодорожный путь был проложен на правом берегу Невы — по нему шли грузы из Ленинграда.
Началась подготовка к сооружению железобетонных фундаментов электростанции и подземных гидротехнических сооружений. Предстояло вынуть тысячи кубометров грунта из котлована для водоподводящих каналов и бассейна для циркуляционной воды. Нужно было выбрать землю на глубину 8 метров, сделать отвесные стенки на всю длину котлована, то есть на 80 метров. А техники почти никакой. Гидромониторы на этот раз не помогут. Кран с грейфером? Но и он послужит недолго — увязнет в сплошных плывунах. И потянулись долгие недели тяжелого ручного труда...
Руководители стройки объявили конкурс на лучшее и этическое предложение по механизации выемки грунта из котлована.
Инженеры Д. К. Наумов и Н. С. Рассудов вспомнили об интересном устройстве, о котором прочли в техническом журнале. Это несложное устройство — сосун — было способно выполнять большую работу. По эскизам авторов рабочие изготовили сосуны и быстро смонтировали их на площадке. Для разрушения грунта вновь установили гидромониторы, затем включили сосуны. Каждый из них под давлением водяной струи 15—17 атмосфер засасывал в час около 8 кубических метров грунта и выбрасывал его из глубины котлована. А дальше насосы проталкивали грунт к Неве. Эти же сосуны откачивали воду из котлована во время бетонных работ. В результате огромный объем земляных работ, требовавший сотен рабочих рук, был выполнен в рекордный срок — за один месяц и десять дней. Число занятых рабочих сократилось в 20 раз. Выемка кубометра грунта водой и сосунами стоила теперь 1 рубль 29 копеек вместо 6 рублей при ручном способе.
Еще одна победа технической мысли помогла резко ускорить темпы строительства.
И кабинете главного инженера А. А. Котомина каждое утро проходили короткие совещания. Нa стене висел график, задания были распределены по дням и неделям.
...Сегодня главный фронт — это опалубка. Для подготовки котлованов под фундаменты надо обшить их лесом, придать им четкие формы. Руководители участков докладывают о выполнении графика.
— На опалубке заняты сотни строителей. Установленную норму — два с половиной кубометра — большинство рабочих выполняет. Но не хватает леса. Нe хватает арматурного железа. Вместо тысячи четырехсот тонн получили всего триста. Это задерживает строительство мастерских,— докладывает начальник строительного цеха.
«Не хватает песку, гравия, цемента, гвоздей... Уж лучше бы не проводить совещания. Только и слышишь: того не хватает, этого... А вагоны, забитые материалами, дни и ночи стоят на путях — их не успевают выгружать».
Второй квартал окончился тяжело: отставали арматурщики, на месяц задержались бетонные работы, под угрозой был монтаж железных конструкций. Надо было выходить из прорыва.
Па важнейшие участки стройки были направлены коммунисты. Они сплачивали вокруг себя беспартийный актив.
В июле пришла весть из Москвы — решением партии и правительства Невдубстрой объявлялся ударной стройкой.
Строительство водоотводящих каналов электроэлектростанции.
ТРУДОВОЕ НАСТУПЛЕНИЕ
«Все силы на штурм бетона и водоотводящего канала!» — это был боевой лозунг строителей. На площадке появились плакаты: «Бетонщик! Ты должен уложить 15 тысяч кубометров бетона!», «Арматурщик! Ты должен уложить 2000 тонн железа!». Все понимали, что от выполнения этих задач зависит пуск станции в строй.
Одной из лучших среди строителей была бригада Алексея Тюнева. Уже немолодой бригадир плотников до революции познал безрадостный труд — с десяти лет 6атрачил на кулаков, вел нищенскую жизнь. После революции он работал на новостройках, в 1930 году приехал на Невдубстрой. здесь он показал свое мастерство, быстроту в работе, старательность. Его назначили бригадиром, а бригада немалая — 40 человек. Все приходилось делать бригаде — и забивать первые сваи под фундамент главного здания, и производить опалубку, и строить дома.
Природная смекалка подсказала бригадиру, что самый верный путь к успеху — хозрасчет. Жизнь подтвердила что — дневные нормы бригада стала выполнять на 150—180 процентов.
Сооружается эстакада для подачи торфа.
Вскоре на стройку пришло волнующее слово «встречный», облетевшее всю страну.
Ударники предлагают укладывать не полкубометра 6етона в день на человека, а кубометр. На опалубке — не 2,5, а 3 кубометра!
Свой встречный план выдвинули и экскаваторщики: вместо 286 кубометров в день — 350! А работавшие на монтаже узкоколейки строители обязались укладывать не 2,5 погонного метра путей в смену, а 20. Восемь дневных норм! И не уходили домой, пока эти 20 метров не были уложены.
Срочно нужно было ликвидировать прорыв на монтаже — не хватало квалифицированных арматурщиков. Ленинградский завод «Красный путиловец» взял шефство над стройкой — прислал свою лучшую бригаду, которую возглавлял опытный монтажник Шишкин.
Слаженно, быстро работали краснопутиловцы. У них было чему поучиться: каждый день 140—150 процентов нормы! Но арматурщики бригады Шишкина не скрывали своих секретов. Главное — не только в рабочем мастерстве, но и в умелой организации труда. Бригада Шишкина из 10 человек за 22 дня не только ликвидировала прорыв на участке, но и помогла завершить план, открыв фронт для бетонных работ. Да это время бригада сумела уложить 100 тонн сложной арматуры.
Главным объектом оставался котлован. Нужно было ускоренными темпами ликвидировать отставание по кладке бетона. Лучшие на всем котловане бригады Г. Гарифуллина и И. Халомеева ставили рекорд за рекордом.
Не так давно мало кто знал его на стройке. В 1930 году Гарифуллин приехал из Казани. Работал простым подсобником. Потом быстрого, смекалистого рабочего поставили бригадиром на выемке грунта. И его бригада показала образцы в труде. В июле бригаду перевели на кладку бетона, и вскоре Гарифуллин вывел ее на первое место.
Вначале 60—70 замесов в смену считалось большой победой. Но эти нормы быстро устарели. Бригада В. Шейкова добилась 200 замесов в смену вместо 120.
Бригады Г. Гарифуллина и И. Халомеева не захотели отставать. Они взяли встречные планы — 250 замесов! Разгорелась упорная борьба.
С энтузиазмом трудились бетонщики. Через три дня бригада Гарифуллина победила, уложив за смену 275 замесов. Весть об этой победе сразу же разнеслась по стройке.
— Перебьем,— заявил В. Шейков, поддержанный всей бригадой,— берем новый встречный — триста замесов!
Но вперед снова вырвалась бригада Гарифуллина за смену она дала 375 замесов, а назавтра был установлен рекорд — 400 замесов в смену!
С гордостью принимал коллектив железобетонного цеха переходящее Красное знамя строительства.
Июль принес небывалые темпы и невиданные до того времени показатели. Да месяц было сделано больше половины намеченного на весь квартал. Да одну лишь последнюю декаду июля было выполнено задание целого месяца. Прорыв был ликвидирован.
16 тысяч кубометров бетона уложено в третьем квартале досрочно — 92 процента годового плана!
Намного перевыполнены задания по опалубке, по земляным работам: вместо 1500 кубических метров вынуто 7865 кубических метров — более чем 5 месячных норм.
Пришло время решать еще один сложный вопрос — подготовку будущих кадров эксплуатационников. Надо отобрать людей, выучить их, дать им возможность приобрести практические навыки управления котлами, турбинами, электрооборудованием. На станции таких кадров не было, а сроки пуска приближались.
Из рабочих различных специальностей подбирали людей и направляли их на шестимесячные курсы в Ленэнерго. 52 человека было направлено на учебу. Они проходили производственную практику на электростанциях города. Еще около 200 человек в течение года повысили квалификацию.
Будущие эксплуатационники не подвели. Они неплохо освоили оборудование и были готовы встать на вахту у тепловых щитов котла, у приборов теплового контроля, на пульте управления.
ЭнциклопедиЯ
