Александр Иванович Коровин
(1924, г. Суздаль — 2003, г. Саранск)
График, живописец, педагог
Член союза художников МАССР, заслуженный деятель искусств Мордовии, заслуженный работник культуры Мордовии. В 1999 присвоено звание народный художник Мордовии.
В 1950-х годах, будучи студентом Ленинградского филиала Московского полиграфического института, работал преподавателем изобразит. искусства (учителем рисования) в Кировской средней школе № 1.
На фото выпускники 10-а класса Кировской средней школы № 1, 1956 г.
Среди выпускников мой брат — Фукс В.
В 1960 получил приглашение в г. Саранск, в Мордовское книжное издательство, где работал в должности главного художника 17 лет.
Художники Мордовии. Александр Коровин
Сергей Суворов, Саранск, 21 марта 2015
В «Столице С» стартует спецпроект «Март-галерея Сергея Суворова». Популярный в Саранске художник представляет на суд публики материалы о своих талантливых и гениальных коллегах, живших и творивших в Мордовии в конце ХХ — начале ХХI вв.
Александр Коровин со своими учениками
…Однажды народный художник Мордовии Александр Иванович Коровин, сказал, что самые главные награды для него не медали и звания, а ученики. И это действительно так. Он был не только замечательным книжным графиком, но и учителем с большой буквы.
В небольшой квартире, где Коровин жил со своей второй женой Татьяной Николаевной Настевой, постоянно собирались студенты. Девушки окружали художника, распускали волосы и щебетали как птички. Парни на кухне делились с Настевой своими любовными переживаниями. В неформальной обстановке ребята постигали не только азы живописи и рисунка, но и учились мыслить. Благодаря Коровину и Настевой, они расширяли кругозор по литературе, истории, музыке… Им приходилось детально изучать эпохи, моду, культуру родного края и народов мира. Случались и разные смешные случаи. Дает, например, Коровин тему картины — «Моя Мордовия», а ученики глазами хлопают: это как? Что нужно писать? Пейзаж, натюрморт, историческое полотно? Вы скажите конкретнее! Они ждут сюжета, чтобы все было «по тарелочкам разложено». «Так, друзья, вы мэтра не доставайте! — говорит Настева, потому что знает — муж у нее серьезный, не любит, когда студенты легкомысленно относятся к заданиям.— Я вам сейчас сама объясню. Любите историю? Тогда пишите Алену Арзамасскую. Или Аввакума, которого сожгли. Или крещение мордвы. Любите пейзаж? Делайте! Но не этюдом, а картиной!» Или, например, тема Емельяна Пугачева. Около краеведческого музея на улице Московской есть домик, где он останавливался. Там этот бунтарь повесил помещицу. Чем не сюжет? «Взял эту тему — тогда читай!» — обращается Александр Иванович к одному из студентов. «Что читать?» — «Пушкинскую «Капитанскую дочку», мои четыре тома про Пугачева!» Коровин иллюстрировал книгу Вячеслава Шишкова «Емельян Пугачев». И студенты начинают читать, вникать, понимать…
В мастерской
Крещение мордвы они представляли себе в таком праздничном виде — красивые наряды, солнышко светит, все такие радостные — идут в воду, как на праздник. «Да вы что, не знаете, как крещение происходило? — удивляется Коровин.— Мордву силой загоняли, многие на смерть шли — лишь бы их не крестили…»
С Александром Сергеевичем тоже казус вышел… «Я изображу, как Пушкин выпивал со своей няней»,— заявил Валентин Коротков. «И что же они выпивали?» — иронично интересуется Настева. «Ну, наверное, шампанское!»— следует ответ. «Ты имеешь в виду строчку «Выпьем с горя. Где же кружка?» Тогда ищи железную кружку где-нибудь. А то ты, наверное, представил бокалы, шампанское и няню в креналине… Она же крепостная женщина была…» Один студент вообще заявил: «А я не люблю Пушкина!» — «Понятно. Ты не можешь любить или не любить Поэта, ты просто не знаешь его. Познакомься, а потом скажешь…» — «Как это?» — «Да вот так! Зашел бы сейчас Пушкин и сказал: «Полу-дурак, полу-невежда, но есть надежда, что будет полным, наконец» — «Это он про меня, да? — глаза ученика сразу заблестели.— Неужели он так написал?» Ренат Мингалиев взял тему «Пушкин умирающий». Изобразил поэта на кровати, кудрявого такого. Вокруг бабы в чепцах, пригорюнились. Коровин смотрит на его работу и говорит: «Александр Сергеевич у тебя больной, что ли?» «А ты знаешь, как он умирал?» — обращается к Ренату Настева. «Убили!» — отвечает парень. «А как убили?» Небольшое молчание, потом ответ: «В живот сильно ранили…» — «У тебя болел когда-нибудь живот?» — «Даааа»,— вспоминает Ренат. «Так ты вот так лежал, как на пляже? Ты бы взвыл, скрючившись от боли!» И тут Коровин обращает свой острый взор на очень полную даму, изображенную рядом с поэтом: «А это кто такая?» — «Это его жена!» — с достоинством отвечает Ренат. «Брысь отсюда! Пока не найдешь образ жены Пушкина, первой красавицы, в которую сам царь был влюблен, не возвращайся. Он из-за нее стрелялся…» — «Ну, может, это он няню нарисовал в чепце и шали»,— шутит Татьяна Николаевна. «А жена Пушкина потоньше была?» — спрашивает студент. «Да, с осиной талией… Кстати, скажи, где он умирал?» — «В зале… в спальне…» — гадает Ренат. «В кабинете с книгами, на койке. Жену не подпускал, она под дверью рыдала. Только врач и друзья к нему заходили…» После этого разговора Ренат пошел в библиотеку, изучил интерьеры квартиры Пушкина на Мойке, перечитал все книги о нем. А потом приступил к работе. Маслом не успевал, поэтому попросил у Александра Ивановича разрешения сделать графику. Тот согласился. И вот представил Ренат свой триптих. На первом листе — канал реки, вдоль которого идет траурная процессия. На втором — доктор несет по лестнице Пушкина в квартиру после дуэли. И на третьем — поэт изображен умирающим у себя в кабинете среди книг. Очень хорошая получилась работа… А еще Коровин заставлял студентов больше писать с натуры. «В живописи все идет от натуры!» — говорил мастер…
По стилю одежды Александр Иванович Коровин напоминал Хемингуэя. Не любил костюмы. Ходил в сапогах со шнуровкой. Военная форма, так сказать. И всегда много карманов. Седая подстриженная борода. Коренастый, очень сильный. Когда Настева болела, на руках носил ее на четвертый этаж. Никогда не надевал элегантные пальто. Неловко себя в них ощущал. Банкеты и различные праздничные приемы были для него обременительны. Тарелочки, вилочки, прочая суета… И при этом всегда оставался Александром Ивановичем. Все коллеги называли его исключительно по имени — отчеству. Да, был в нем стержень! Коровин не пил с коллегами, не сближался. Некоторые художники часто злоупотребляют алкоголем, а потом начинают дурачиться, несет их в разные стороны — шуточки похабные и т.д. Александр Иванович этого не допускал. Интеллигент. В нем была высокая русская культура, сформированная еще в детстве в родном Суздале – городе с богатой старинной архитектурой, а также во время учебы в Ленинградском филиале Московского полиграфического института.
Разбуди ночью — и он сходу скажет, какая мебель была в эпоху императрицы Екатерины, какие носили платья, костюмы, какого покроя… Потому что прежде чем иллюстрировать, например, произведения Николая Гоголя, художник должен досконально изучить, как одевались люди в то время, какая была архитектура, предметы быта. В итоге складывалось детальное представление об эпохе, и уже потом рождались живой персонаж и вся атмосфера в целом…
В Мордовском книжном издательстве про мастера говорили так — эпоха Коровина! В советское время он проиллюстрировал много русской и зарубежной классики — «Петра Первого» Алексея Толстого, «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо, «Похождение Бравого солдата Швейка» Ярослава Гашека… Кстати, работая над последним произведением, он максимально реализовал свой потенциал. Отчасти это связано с тяжелым периодом в жизни Коровина. Умирала его первая жена. И вся свою душевную боль Александр Иванович пытался трансформировать в творчество… Художник много работал над произведениями мордовских авторов. Иллюстрировал книги «Румянцев–Задунайский» Михаила Петрова, «Пенза и Сура», «Сурай», «Сияжар» Василия Радаева, сборник национальных сказок…
В 1980-х годах Коровин переключился на живопись и создал множество замечательных этюдов, на которых запечатлел виды Нижнего Новгорода, Суздаля, Саранска… Он реконструировал в серии своих работ ныне почти утраченный архитектурный ансамбль Саранск-Посоп-Макаровка. Особое место в ней занимает панорама провинциального города со Спасским Собором, Петропавловским монастырем, Иоанно-Богословской церковью.
Когда Коровин ушел из Саранского художественного училища, студенты его не забыли – постоянно навещали, советовались. А просыпались Александр Иванович и Татьяна Николаевна поздно — ближе к обеду. И поэтому раньше 18.00 к ним обычно никто не приходил… И вдруг в 9.00 звонок в дверь. Художник нехотя встает с кровати, ворчит – дескать, кого там принесло. На пороге – миниатюрная Света Нестерова. Ее тогда все называли Русалочкой. «Александр Иванович, я этюды принесла к диплому!» — звонким голосом рапортует она. А рядом – ее отец, который помог донести картонку с работами. Нестеров-старший с Коровиным не был тогда знаком. Немая сцена. И вдруг Александр Иванович как закричит: «Вон отсюда!» — и захлопнул дверь. Наверное, Владимир Нестеров испугался сильнее дочери. «Света, и вы этого… педагога любите?» — в недоумении спросил отец… Потом они, конечно, познакомились и подружились, Коровин даже вдохновил Владимира Нестерова на проведение персональной выставки…
И все-таки студенты его любили. Этого сурового и в то же время доброго человека с хемингуэевской бородой и хитрым прищуром глаз. Да и как не полюбить того, кто вкладывает в вас всю душу!
Художник Коровин: секреты молодости
Ольга Беломоева
Впервые мне случилось услышать имя художника Коровина лет 30 назад. Тогда я училась в седьмом или восьмом классе, и одна из подруг упомянула о том, что среди ее одноклассниц есть девочка, папа которой — художник. Речь шла об Александре Ивановиче Коровине, который работал тогда главным художником Мордовского книжного издательства. После этого прошло полтора десятка лет, и вот однажды, будучи уже сотрудником музея изобразительных искусств, вместе с другими коллегами я побывала в мастерской А. И. Коровина. Художник тогда рассказывал нам о пространственных построениях в живописи. С этого времени мне не раз приходилось сталкиваться с ним по работе, но это бывало, как правило, мимолетное общение, которое, впрочем, не мешало понять, что Коровин относится к тем редким людям, которые сочетают в себе интеллигентность, интеллект, профессионализм, общую культуру. Однако особенно ярко обаяние личности художника открылось при более близком общении: оно состоялось в его мастерской, во время сеансов, когда он предложил мне позировать для портрета. Сеансов было несколько, они проходили по субботам. Погода за окном, как помнится, стояла прекрасная, хотя, может быть, это ощущение возникало из-за особой теплой обстановки, которую Александр Иванович создавал в своей мастерской. Сеансы проходили в оживленных разговорах на разные темы. Особенно часто речь шла об искусстве. Для меня это было одновременно открытие все новых черт личности художника, знакомство с его вкусами, интересами, пристрастиями в искусстве, «школа», в какой-то степени проверка собственных суждений, соучастие в творческом процессе, наконец, просто общение с прекрасным человеком. Вероятно, для самого художника эти разговоры были тоже важны, поскольку позволяли лучше познакомиться с моделью. Наконец сеансы были закончены, и портрет дописывался уже без моего присутствия. Впервые мне пришлось увидеть его на выставке, и я была благодарна художнику за созданный в нем образ.
В дальнейшем знакомство наше продолжалось, хотя встречи не были частыми. И вот совсем недавно мне посчастливилось работать с двумя выставками мастера. Как-то в прошлом году А. И. Коровин пригласил меня посмотреть новые живописные работы. Они были посвящены старому Саранску, и не только темой, но и художественным решением заявляли о том, что художник открыл новую страницу в живописи Мордовии. Мы договорились о выставке, которая вскоре прошла в центральном здании музея.
Год спустя, в сентябре-октябре 1999 г., у меня появилась еще одна возможность более глубоко познакомиться с творчеством художника — во время работы с его персональной выставкой, посвященной 75-летию со дня рождения.
Во время новых бесед с художником, встреч со зрителем, в ходе анализа выставленных произведений стало очевидным то, что, может быть, раньше было мне известно на уровне ощущения. Это — творческая смелость художника, способность решительно вступить на новую стезю, обратившись к незнакомой сфере деятельности, и добиться на ней успеха. Немного найдется людей, которые, уже добившись почета и славы, рискнули бы заявить о себе в новом качестве. Художнику Коровину это оказалось по силам.
Александр Иванович Коровин родился в Суздале в 1924 г. Несмотря на желание отца видеть его агрономом, он все же поступил в Ивановское художественное училище. Два года он проучился на живописно-педагогическом отделении и, вероятно, успешно закончил бы его, если бы не война. Будущий художник был призван в армию, служба в которой захватила не только военные, но и послевоенные годы. К слову сказать, ему предлагали продолжить службу, став кадровым военным, но он отказался от соблазна, решив продолжить художественное образование, но уже в вузе. В 1950-е годы Коровин стал студентом Ленинградского филиала Московского полиграфического института. Правда, здесь ему не суждено было учиться живописи. Он увлекся изысканной красотой черно-белой графики, которая заняла главное место в его творчестве в последующие десятилетия. Учеба в институте оставила самые яркие воспоминания, и даже сейчас, спустя сорок лет, художник тепло вспоминает преподавателей, атмосферу вуза, занятия, проходившие в залах Эрмитажа. Имея квалификацию художника-графика, в 1960 г. А. И. Коровин получил приглашение на работу в Мордовское книжное издательство, где трудился в должности главного художника 17 лет. Он оформил огромное количество художественных, научно-популярных, учебных изданий. Параллельно художник приобрел известность как один из ведущих мастеров станковой графики Мордовии. Его творческие работы участвовали в выставках различного ранга, не раз были отмечены наградами. Вскоре мастер стал членом союза художников МАССР, а несколько позднее ему были присвоены звания заслуженного деятеля искусств республики и заслуженного работника культуры Мордовии. В 1999 г. ему было присвоено звание народного художника Мордовии.
1980-е годы стали для него новым рубежом. Во-первых, он предпринял серьезный шаг в своей карьере, дав согласие перейти на педагогическую работу в Саранское художественное училище. Наверное, это было нелегкое решение — ведь художник не только оставил работу, которой было отдано столько энергии и сил, но и занялся деятельностью ему до сих пор на практике не известной. И все же оно, к счастью, было принято: и по сей день Коровин преподает в училище, а каждое новое поколение студентов мечтает о том, чтобы он поработал с ними хотя бы один семестр. Многие бывшие его студенты и сейчас приходят к нему домой, в мастерскую, чтобы посоветоваться, поговорить, поучиться.
Новая профессия вызвала перемены и в творчестве. Художник неожиданно для многих обратился к живописи, исследуя выразительные возможности цвета, фактуры. И этот шаг тоже был непростым: имея славу одного из ведущих графиков республики, он должен был предстать перед судом зрителей и коллег в качестве живописца. Персональная выставка 1994 г., когда А. И. Коровин впервые представил значительное число живописных работ, вызвала положительный отклик, и теперь вряд ли можно мыслить живопись республики без его работ. Такова хроника событий в жизни мастера.
Так уж сложилось, что Коровин занялся творческой деятельностью довольно поздно, когда ему было около сорока. К этому времени некоторые авторы уже имеют за плечами персональные выставки, членство в творческих союзах. У Коровина все это было еще впереди. Очень скоро он сумел занять достойное место среди художников Мордовии, и его вклад в развитие искусства республики вряд ли можно переоценить. Прежде всего, отметим, что его работы вывели на новый качественный уровень книжную графику республики. Иллюстрации Коровина классичны в своей строгой лаконичности, сложности ритмов и ракурсов, отточенности композиционных решений. В них — глубокое проникновение в замысел писателя, что предполагает не простое следование фабуле, а раскрытие всего комплекса идей литературного произведения. Этому служит и тщательный отбор средств художественной выразительности из арсенала графики — изящная, трепетная линия рисунка тушью, пером в иллюстрациях к роману М. Петрова «Румянцев-Задунайский» или динамичная, темпераментная линия, резкий контраст черного и белого в иллюстрациях к «Сураю» В. Радаева.
Теми же несомненными достоинствами отмечена и станковая графика Коровина, лучшие листы которой составляют золотой фонд искусства нашей республики. Старый и новый Саранск (одноименные серии), будни заводских цехов (серия «Пенициллин»), древняя и современная история края («Из героического прошлого мордовского народа», «Легенды мордвы», «Памяти селькоров Мордовии») в разные годы попадали в сферу внимания художника.
Живопись представлена у Коровина портретом, пейзажем, натюрмортом. Портретное творчество художника привлекает глубоким проникновением в характер, состояние, настроение модели. Большая часть холста, как правило, принадлежит герою, детали антуража — не акцентированы, даны скупо, но органично соединяются с персонажем. Полноправно предметы живой и неживой природы царствуют в натюрмортах автора, почти всегда ярких и звучных по цвету, в меру заполненных изображением. Прорывом в пространство, отлаженным построением композиции привлекают пейзажи А. И. Коровина. Опираясь на натурные впечатления, что особенно заметно в этюдах художника (серия архитектурных пейзажей по городам центральной и северной России), он едва усиливает звучание цвета в законченных работах, придавая их колориту некоторую декоративность. Этот принцип лежит в основе решения серии живописных работ «Старый Саранск», которая включает около двадцати произведений, написанных художником в последние три года. В большинстве пейзажей создан своего рода портрет культовых сооружений Саранска, сохранившихся («Трехсвятская улица») или ныне утраченных («Спасская площадь»). Панорамы, входящие в состав серии, дают целостное представление об архитектурном ансамбле, некогда украшавшем верхний город. Цикл работ «Старый Саранск» является заметным вкладом художника в развитие жанра городского и архитектурного пейзажа в мордовском изобразительном искусстве. На основе большой подготовительной работы с документами, фотографиями он воссоздает тот облик верхнего и нижнего города, который сложился к концу ХIХ — началу ХХ в. Его произведения далеки от сухих реконструкций памятников зодчества, они рисуют нам образ небольшого провинциального городка, имевшего свой неповторимый облик, утраченный, к несчастью, навсегда. Работы серии очень эмоциональны и поэтичны. Этот тон задает природа, являющаяся важным «персонажем» картин. Таинственные, приглушенные краски сумерек и нежный солнечный свет, в котором розовеют облака, а небосвод становится нежно бирюзовым, спокойная, ровная белизна снега и мощный аккорд ярких лучей солнца, вырвавшихся из плена грозовых облаков, создают волнующие, запоминающиеся образы. Чуть акцентируя цвет, художник остается в рамках классического реалистического искусства, опираясь на традиции декоративного подхода к пейзажу.
Казалось бы, совершенно разные виды искусства, живопись и графика одинаково успешно развиваются Коровиным, демонстрируя его завидное чувство цвета, линии, формы. График Коровин дополняет живописца Коровина и наоборот. Главное же, что объединяет обе грани таланта художника — его удивительная увлеченность искусством, готовность к творческому эксперименту, свобода и смелость в решении творческих проблем.
Кстати сказать, это желание освоить новое — свидетельство об огромном творческом потенциале мастера, и он действительно ежегодно создает немало новых работ. Кроме того, у него есть неосуществленные пока замыслы и в собственном творчестве, и в работе со студентами. Не каждому свойственно такое творческое долголетие. Разговаривая с Коровиным, постоянно ловишь себя на мысли, что имеешь дело с человеком молодым душой, энергичным, смотрящим в будущее, способным воспринимать новое. Невозможно представить его ворчливым или раздраженным. Его взгляд на жизнь выражает позицию мудрого человека, который видит и дурное, и хорошее, но не меняет приоритетов в угоду времени. Истина, добро, красота не потеряли в его глазах статуса подлинных ценностей. Он по-прежнему ориентируется на них и в жизни, и в искусстве. Наверное, в этом и заключается главный секрет его молодости.
© Copyright 2009-2011 Молодёжный журнал «Странник»
