Владимир Даль. Толковый словарь. 1978

ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ ДАЛЬ

ТОЛКОВЫЙ СЛОВАРЬ
ЖИВОГО ВЕЛИКОРУССКОГО ЯЗЫКА

Т. 1—4. МОСКВА, ИЗДАТЕЛЬСТВО «РУССКИЙ ЯЗЫК» ^(р), 1978

Словарь названъ толковымъ, потому что онъ не только переводитъ одно слово другимъ, но толкуетъ, объясняетъ подробности значенiя словъ и понятiй, имъ подчиненныхъ. Слова: живаго великорускаго языка, указываютъ на объемъ и направленiе всего труда.

Прим. автора.

В 1976 году исполнилось 175 лет со дня рождения В. И. Даля. Настоящее издание посвящается этой дате и является седьмым ⁽⁷⁾ со времени выхода в свет в 1863—1866 гг. первого издания Толкового словаря живого великорусского языка. Данное издание — повторение издания 1955 г., которое, в свою очередь, было набрано и напечатано со второго издания 1880—1882.

Том первый. А —З. 1978. 699 с., 1 порт.

Том второй. И — О. 1979. 779 с.

Том третий. П. 1980. 555 с.

Том четвертый. Р — V. 1980. 683 с.

В словаре содержится около 200 тыс. слов. Наряду с лексикой литературного языка первой половины 19 века, т. е. языка Пушкина и Гоголя, в словаре представлены областные слова, а также терминология разных профессий и ремесел. Словарь содержит громадный иллюстративный материал, в котором первое место принадлежит пословицам и поговоркам, их в словаре около 30 тыс.

По оценке академика В. В. Виноградова, «как сокровищница меткого народного слова, Словарь Даля будет спутником не только литератора, филолога, но и всякого образованного человека, интересующегося русским языком».

Тираж 200 000 экз. Цена 8 р. 30 к.

ТОЛКОВЫЙ СЛОВАРЬ В. И. ДАЛЯ

«Толковый словарь живого великорусского языка» Владимира Ивановича Даля — явление исключительное и, в некотором роде, единственное. Он своеобразен не только по замыслу, но и по выполнению. Другого подобного труда лексикография не знает. Создатель его не был языковедом по специальности. О себе и своём словаре В. И. Даль говорит: «Писал его не учитель, не наставник, не тот, кто знает дело лучше других, а кто более многих над ним трудился; ученик, собиравший весь век свой по крупице то, что слышал от учителя своего, ж и в о г о  р у с с к о г о  я з ы к а» (В. И. Д а л ь. Напутное слово, стр. XV.). Выдающийся знаток русского слова, В. И. Даль был чутким ценителем и заботливым собирателем русской речи в самым многообразных её проявлениях: меткая самобытная пословица, поговорка, загадка, сказка находили в нём внимательного собирателя и бережного хранителя. Отсюда и та необыкновенная полнота, с которой отражается народное речевое творчество в составленном им словаре.

Родился В. И. Даль 10 ноября 1801 году, умер 22 сентября 1872 года. Пятьдесят три года он собирал, составлял и совершенствовал свой словарь. Начав работу юношей, он продолжал её до самой смерти. В «Автобиографической заметке» он вспоминает: «3 марта 1819 года... мы выпущены в мичманы, и я по желанию написан в  Чёрное море в Николаев. На этой первой поездке моей по Руси я положил бессознательно основание к моему словарю, записывая каждое слово, которое дотоле не слышал» (Полное собрание сочинений Владимира Даля. 1897—1898. Т. l, стр. ХСI—ХСV). А за неделю до смерти, прикованный к постели, В. И. Даль поручает дочери внести в рукопись словаря, второе издание которого он готовил, четыре новых слова, услышанных им от прислуги (Там же, стр. l—ХС: П. И. М е л ь н и к о в. В. И. Даль. Критико-биографический очерк). В. И. Даль обладал исключительным интересом к русскому народному языку, творчеству и быту, а личная судьба его сложилась так, что ему пришлось побывать в различных частях обширного русского государства, прийти в тесное соприкосновение с многочисленными и разнообразными представителями русского народа, по преимуществу крестьянства. В. И. Даль родился в городе Луганске (теперь Ворошиловград) в семье врача, его детство прошло в Николаеве, откуда тринадцати лет он переехал учиться в петербургский Морской корпус. По окончании учебного заведения, получив первый офицерский чин, В. И. Даль около пяти лет прослужил во флоте, сначала на Чёрном, а потом на Балтийском морях. Не обладая подходящим для морской службы здоровьем, В. И. Даль, отслужив обязательный для воспитывавшегося на казённый счёт в военно-учебном заведении срок, вышел в отставку и поступил в Дерптский университет на медицинский факультет. В 1829 году он выдержал экзамен, защитил диссертацию и был направлен врачом в действующую армию в Турцию, а затем участвовал в войне 1831 года с Польшей, а в 1832 году был переведён в Петербург на должность ординатора военно-сухопутного госпиталя. Но через год он снова переменил профессию и поступил чиновником особых поручений к оренбургскому губернатору. Новое служебное поприще потребовало от В. И. Даля частых и больших разъездов по краю и дало ему возможность узнать естественные и этнографические богатства и новой для него окраины России. Кипучая и деятельная натура Даля не ограничивается в эту пору собиранием материалов по языку и народной словесности. В. И. Даль вступает в живую связь с Академией наук, её отделением (классом — по тогдашней терминологии) естественных наук, посылает для пополнения коллекций Академии разнообразные экспонаты, характеризующие естественные богатства и природу Оренбургского края. Отмечая эту общественную деятельность В. И. Даля, Академия наук выбирает его 21 декабря 1838 года своим членом-корреспондентом. В ответ на это избрание в письме на имя непременного секретаря Академии наук П. Н. Фуса Даль с обычной для него скромностью в оценке своих трудов писал: «Не пользуясь достаточным учёным образованием, чтобы отличится в какой-либо отрасли наук самостоятельными трудами, сочту себя счастливым, если буду в состоянии способствовать сколько-нибудь учёным исследователям доставлением запасов или предметов для их общеполезных занятий» (Письмо В. И. Даля П. Н. Фусу от 24 сентября 1839 г. (на немецком языке). Архив AH СССР, Ф. 1, оп. 2—1839, § 569). В 1841 году В. И. Даль опять в Петербурге, служит крупным министерским чиновником, а и 1849 голу его переводят в Нижний-Новгород управляющим удельной конторой. Десять лет Даль пробыл на этой должности, и лишь с 1859 года, выйди в отставку и поселившись в Москве, он получает возможность целиком отдаться завершению величайшего труда своей жизни — «Толкового словаря». В тридцатые годы имя Казака Луганского (литературный псевдоним В. И. Даля) получает широкую известность как популярного писателя из народного быта. Пушкин, высоко оценивая первый литературный опыт Даля — написанные им сказки, — поощрял Даля продолжать в этом же роде. Бeлинский был высокого мнения о таланте Даля. Но чем бы В. И. Даль ни занимался, он прежде всего оставался собирателем языкового и этнографического материала, В результате у него скопились огромные запасы слов, выражений, пословиц, поговорок, сказок, песен и других произведений народной словесности и возникло желание упорядочить эти материалы и обнародовать их. В. И. Даль попытался предложить свои «запасы», а вместе с ними и себя для разработки этих запасов в распоряжение «императорской» Академии наук, но это предложение не было принято. Оставалось на выбор: или забросить то, что собиралось не один десяток лет, или на свой страх и риск приступить к обработке материалов, пользуясь лишь нравственной поддержкой энтузиастов-единомышленников. В. И. Даль пошёл вторым путём. В результате и возник четырёхтомный словарь, который позже стая справедливо называться «Далев словарь» и по праву занял почётное и прочное место в истории русской культуры.

В. И. Даль горячо сетовал иа отрыв книжно-письменного языка его времени от народной основы, от живого русского языка, на обильное засорение книжной речи «чужесловами», то-есть словами, заимствованными из западноевропейских языков. «Пришла пора поворожить народным языком и выработать из него язык образованный»,— писал В. И. Даль (В. И. Даль. Напутное слово, стр. XIII). Составляемый им словарь, по его замыслу, должен был ответить этой задаче. Автор составитель понимал, что путь преобразования литературного языка долгий и сложный, посильный лишь грядущем поколениям писателей и учёных. Свою роль он осознавал как роль начинателя большого н важного дела. Убежденная уверенность В. И. Даля в высоких достоинствах русского языка, в безграничной способности его к совершенствованию, в полной возможности своими национальными средствами выразить любую мысль не покидала его на протяжении всего творческого пути и определила характер составленного им словаря. Своим словарём и обильно введёнными в него материалами народной речи В. И. Даль стремился указать современникам средства народного обновления русского литературного языка XIX века. И, действительно, «Толковый словарь» Даля сыграл очень большую роль в подъеме интереса к живым говорам русского языка и к народной основе литературной речи.

Разбросанность теоретических высказываний В. И. Даля по разным его статьям (В. И. Далем написан ряд статей, в которых он коснется вопросов теории и практики культуры русской речи: «Напутное слово», «О русском словаре», «О наречиях великорусского языка», «Ответ на приговор». Эти статьи помещаются в настоащем издании при первом томе «Толкового словаря». Статья «Полтора слова о русском языке», «Недовесок к статье «Полтора слова о русском языке» и ряд полемических писем об иностранных словах к Погодину напечатаны в X томе Пoлн. собрания сочин. Владимира Даля), остро-полемический характер их наряду с противоречиями между отдельными высказываниями, большая доля наивности в решении чисто практических вопросов языкознания, с одной стороны, и «учёные приговоры» критиков, представителей кафедральный науки, несколько несерьезно относящихся к «самоучке-филологу» Далю,— с другой, помешали оценить теоретическое литературное наследие В. И. Даля, критического разбора которого,в сущности, в русской филологии нет (В. И. Далю как лексикографу пocвящена диссертация М. В. Канкава. Автореферат. Тбилиси, 1952). В. И. Даль оценён лишь как практик-собиратель и составитель капитального словаря. За это ему была присуждена Академией наук Ломоносовская премия, за это он был выбран почетным академиком. Но обстоятельный и серьёзный разбор, которому подверг В. И. Даль выпущенный Академией наук «Опыт областного словаря», целый ряд критических замечаний, попутно высказанных им по поводу русской грамматики, русского правописания, и особенно диалектологические суждения В. И. Даля показывают, что по своему научному кругозору и уровню, во всяком случае в области лексикографии и диалектологии, он был не ниже многих признанных учёных, его современников. Мнение В. И. Даля о новом издании русского словаря, который проектировала Академия наук в 1854 году, показывает широту его лексикографических представлений наряду с их практичностью.

По выходе в свет «Толкового словаря» в Академии наук неоднократно поднимался вопрос об избрании В. И. Даля академиком. По официальной версии, только причины внешнего порядка могли помешать такому избранию, «II Отделение охотно избрало бы его (В. И. Даля) в действительные члены свои, если бы тому не препятствовало постоянное пребывание его в Москве» (Архив АН СССР, Ф. Э. оп. 1, № 358). По тогдашнему уставу Академии наук ее действительные члены должны были непременно жить в Петербурге, где находилась и сама Академия. Этим же уставом ограничивалось число академиков. Невозможность выбрать нового академика, пока не освободилось для него место, привела к экстравагантному предложению академика М. П. Погодяна: «Словарь Даля кончен. Теперь русская академия наук без Даля немыслима. Но вакантных мест ординарного академика нет. Предлагаю: всем нам, академиком, бросить жребий, кому выйти из академии вон, и упразднившееся место предоставить Далю. Выбывший займет первую, какая откроется, вакансию» (Н. Н. Модестов, Вл. Ив. Даль в Оренбурге, Оренб., 1913, стр. 82.).

В. И. Даль не ошибался в той высокой оценке, какую он давал русской народной речи: «Живой народный язык, сберёгший в жизненной свежести дух, который придаёт языку стойкость, силу, ясность, целость н красоту, должен послужить источником и сокровищницей для развития образованной русской речи» (В. И. Даль. Напутное слово. стр. XIV.). Этот его завет неоспорим, и тот путь, которым шли и идут лучшие мастера художественного слова, создатели великой русской литературы, подтверждает правильность его мысли. В. И. Даль вовсе не считал обязательным переносить всё из народной речи в язык литературно-книжный. В этом отношении он совершенно недвусмысленно характеризует свой словарь как собрание материалов, которые подлежат переработке под пером писателя: «Я никогда и нигде не одобрял безусловно всего, без различия, что обязан был включить в словарь: выбор предоставлен писателю» (В. И. Даль. Ответ на приговор, стр. LXXXVII, Ср. Напутное слово, стр. XVII—ХХ.). Больше того, он предостерегает от внесения в литературную речь резко выраженных областных слов и оборотов, которые приводят к порче литературного языка, засорению его. «Нет, языком грубым и необразованным писать нельзя, это доказали все, решившиеся на такую попытку, н в том числе, может быть, сам составитель словаря» (В. И. Даль. Напутное слово, стр. XlV.). Между этим заявлением и одной из попыток сближения литературного языка с народным, которую демонстрировал Даль Жуковскому за двадцать пять лет до того, существует заметная разница. Взгляды и вообще мировоззрение В. И. Даля, несомненно эволюционировали, отчасти и под влиянием критики, которой они подвергались. В 1837 году, встретившись в Уральске с Жуковским, Даль представил ему образец двоякого способа выражения: общепринятого книжного и народного. Фраза на книжном языке имела такой вид: «Казак седлал лошадь как можно поспешнее, взял товарища своего, у которого не было верховой лошади, к себе на круп и следовал за неприятелем, имея его всегда в виду, чтобы при благоприятных обстоятельствах на него напасть». На народном же — «Казак седлал уторопь, посадил бесконного товарища на забедры и следил неприятеля в назерку, чтобы при спопутности на него ударить». В ответ на характеристику В. И. Далем народного способа изложения как более короткого и выразительного В. А. Жуковский заметил, что, вторым способом можно говорить только с казаками и притом о близких им предметах. Справедливость ответа Жуковского, очевидно, побудила Даля к пересмотру своих убеждений. Во всяком случае, от крайностей он постепенно освобождался. Личный опыт обработки Далем народного языка с целью превращения его в язык книжно-литературный оказался неудачен. Борьба эа создание литературного языка на народной основе, сближение литературного языка с живым, разговорным языком широких демократических слоёв общества — эта задача была продиктована эпохой Даля и решалась его великими современниками Пушкиным и Гоголем.

В. И. Даля глубоко волновал вопрос об иноязычных заимствованиях в русском литературном языке; в его высказываниях по этому поводу содержится немало и здравых мыслей, хотя в целом его теория явно неубедительно и носит путаный характер. В. И. Даль объявляет войну далеко не всем иноязычным словам, проникшим в русский язык: «Мы не гоним общей анафемой все иностранные слова из русского языка, мы больше стоим за русский склад и оборот речи, но к чему вставлять в каждую строчку; моральный, оригинальный, натура, артист, грот, пресс, гирлянда, пьедестал, и сотни других подобных, когда без малейшей натяжки можно сказать то же самое по-русски? Разве: нравственный, подлинный, природа, художник, пещера... хуже? Насколько, но дурная привычка ходить за русскими словами во французский и немецкий словарь делает много зла. Мы очень нередко видом, что писатели вставляют самым странным образом французское слово, явно против воли и желания своего только потому, что не могли в скорости найти русского, или даже не знали его — неужели и это хорошо и извинительнo» (Полн. собрание сочин. Вл. Даля. Т. Х, стр. 551.). Не всегда предложения В. И. Даля в отношении замены являются счастливой находкой и приемлемы; вряд ли кому-либо придёт в голову заменять иноязычное по происхождению слово пьедестал рекомендуемым Далем русским словом стояло, но самая идея замены ненужных иноязычных слов, особенно в области специальной научной и технической терминологии, близка нашему времени.

Когда В. И. Даль пишет: «читатели и писатели, надеюсь, согласятся, что между словами: сапог, кушак, журнал — и какими-нибудь газонами, кадаверами, кавернами, есть разница» (Там же, стр. 576.),— он стремится отграничить иноязычные заимствования, усвоенные под влиянием действительной нужды, с одной...

Буква А. Стр. 1

К О Н Е Ц Ъ.

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Словарь не является нормативным, в нём практически отсутствует стилистическая характеристика лексики (только пометы диалектизмов местного употребления), грамматические указания, нет отбора лексики. Даль приводит множество примеров использования слов, но не даёт развёрнутых определений.

Словарь составлен по алфавитно-гнездовому принципу. Такой метод способствует раскрытию словообразования, но вызывает и трудности: порой не ясно, где именно следует искать какое-то конкретное слово. Гнездовая система, впрочем, проведена недостаточно аккуратно: порой сведены вместе слова лишь созвучные, а не родственные; иногда же родственные разделены на несколько статей.

• В одно гнездо были объединены слова:
  • акт, актёр, акциз, акция
• Не объединёнными в одно гнездо оказались слова:
  • дикий и дичь
  • знак и значок
  • круг и кружить

В 3-м и 4-м изданиях редактор (Бодуэн де Куртенэ) частично перестроил структуру подачи материала, что облегчило пользование словарем, но нарушило авторскую систему.

Даль включил также в словарь несколько слов, которые он сам придумал для замены заимствований: «сглас» вместо слова «гармония», «живуля» — «автомат», «ловкосилье» — «гимнастика». По выходе словаря такая «подделка» была обнаружена. В статье под названием «Ответ на приговор» Даль вынужден был сознаться, что в его словаре присутствуют «слова, не бывшие доселе в обиходе».

История создания

3 марта 1819 года… мы выпущены в мичмана, и я по желанию написан в Чёрное море в Николаев. На этой первой поездке моей по Руси я положил бессознательно основание к моему словарю, записывая каждое слово, которое дотоле не слышал.

— Цитата по 1-му изданию словаря

За неделю до смерти, прикованный болезнью к постели, В. И. Даль поручает дочери внести в рукопись словаря, второе издание которого он готовил, четыре новых слова, услышанных им от прислуги.

53 года жизни Владимир Даль составлял словарь.

Словарь Даля в современном искусстве

В ноябре 2013 года в Луганске на родине В. И. Даля в рамках первого этапа арт-проекта украинского художника Андрея Достлева «Луганск — город-словарь», посвященного 150-летию выхода первого тома первого издания словаря, на 300 городских объектах были размещены таблички с соответствующими статьями из словаря Даля.

Издания

• 1-е издание Общества любителей Российской словесности, М., в типографии А. Семена, 1863 (т. 1), в типографии Лазаревского института восточных языков, 1865 (тт. 2, 3), в типографии Т. Рис, 1866 (т. 4).
• 2-е, «исправленное и значительно умноженное по рукописи автора» «издание книгопродавца-типографа М. О. Вольфа», Спб.—М., 1880, 1881, 1882, 1882.
• 3-е, «исправленное и значительно дополненное издание, под редакциею проф. И. А. Бодуэна-де-Куртенэ», издание «поставщиков Двора ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА» (так указано только в т. 1) товарищества М. О. Вольф, Спб.—М., 1903, 1905, 1907, 1909.

  В словарь было введено не менее 20 000 новых слов, в том числе вульгарно-бранная лексика (в четвёртом томе). За свои дополнения редактор был подвергнут жёсткой критике, в советское время «Бодуэновский словарь Даля» не переиздавался.

• 4-е, под редакцией И. А. Бодуэна де Куртенэ, Спб., 1912—1914 (повторение предыдущего издания).
• 7-е, посвящённое 175-летию со дня рождения В. И. Даля, отпечатано фотомеханическим способом с издания 1955 года, которое, в свою очередь, было набрано и напечатано со второго издания 1880−1882 гг. Тираж 200 000 экз. Т. 1-4.— М.: Русский язык, 1978.

В России издания словаря переиздавались к 2004 году около 40 раз, и, по некоторым данным, с 2005 по 2014 переиздавались около 100 раз, — считая как репринты оригиналов, так и изменённые версии. В электронном виде распространение получило переиздание 1998 года (в современной орфографии и без графического оформления) 2-го издания, переведённое в компьютерный формат, и опубликованное, в частности, как словарь для словарной системы Lingvo, а также на различных сайтах с частичным восстановлением оформления.

Примечания

Приложение

«РУССКИЙ ЯЗЫК» сов. изд-во, осн. в 1974, Москва. Лит-ра для иностранцев, изучающих рус. яз., филологич. словари и др. В 1977 — 187 книг и брошюр тиражом 7,5 млн. экз.

Советский Энциклопедический Словарь. 1980

Условия использования материалов