Ботаника, наука

Общая ботаника:

А. Исторический очерк общей ботаники.

I. Древние и средние века. От начала исторической жизни народов почти до конца XVII в. Б. не имела характера науки в философском смысле этого слова. Все внимание было направлено на ознакомление с материалом будущей науки и на приведение его в порядок. При отсутствии понятия о точном научном наблюдении, ознакомление это шло весьма медленно. Еще в глубокой древности многие наблюдательные умы интересовались жизнью и природой растений. Первый натуралист, заслуживающий, для своего времени, название ботаника, был Аристотель. Различные статьи его о растениях, собранные Вильмером под заглав.: «Phytologiae aristotelicae fragmenta» (Бреславль, 1838 г., in 8°), полные метких и высокоценных замечаний, дают основание жалеть об утрате главного труда этого всестороннего гения — «Теории растений». Наряду с гадательными и ошибочными мнениями, высказанными в записках Аристотеля, в них встречаются очень верные взгляды относительно сходства зародыша животного с зародышем растительным, о различии полов у некоторых растений, об их долговечности и т. д. Из учеников Аристотеля, занимавшихся Б., Фаниаса, Дицеарка и Теофраста, только последний оставил два полезных труда: «Историю растений» и «Причины растений», кот. подвергались многим комментариям и часто переиздавались. Несмотря на то, что Теофраст в трудах своих не придерживается никаких особенных методов, он внес в изучение растений идеи, совершенно свободные от предрассудков того времени и предполагал, как истый натуралист, что природа действует сообразно своим собственным предначертаниям, а не с целью быть полезной человеку.

Число растений, кот. Теофраст приводит и частью описывает, достигает 500; все они относятся к восточн. области Средиземного бассейна; их очень трудно сравнивать с видами известными нам теперь. После Теофраста приходится пропустить около 4-х столетий, чтобы перейти к Диоскориду, потому что нельзя считать ботаниками Никандра колофонского, Николая дамасского, Варрона или Колумелу, кот. писали о растениях, не внося в изучение их своих взглядов. Диоскорид жил в I в. по Р. X. и составил описание медицинских веществ, в числе которых у него описано 600 растений, классифицированных на 4 группы: 1) благовонные растения, 2) пищевые, 3) медицинские и 4) винодельные. Хотя произведение Диоскорида и разделяет ботаническую славу Теофраста в продолжение средних веков до XVI в., все-таки труд его, как и «Естественная история» Плиния, посвященная изучению растений, может быть рассматриваем только как свод более или менее хорошо выраженных ботанических истин, известных древним. В эпоху средних веков незаметно ни малейшего успеха ни в изучении самих растений, ни в изучении их органов и жизни. Арабские доктора, котор. знали только лекарственные и сельскохозяйственные растения, византийские же писатели и схоластики, кот. писали и поэмы и научные статьи о ботанике, не заслуживают внимания. И только открытия, сделанные во время путешествий братьев Poli и особенно Колумба, внесли в науку элементы, способствовавшие развитию ботаники.

Миссионеры, доктора, путешественники, как, напр., Lopez de Gromara, Fernandez de Oviedo, Martin del Barco, Jerome Benzoni, Andrè Thevet и др. первые познакомили нас с растительным богатством Нового света, и труды их могут считаться началом новой эры в истории ботаники. Развитие это главнейшим образом выразилось в создании ботанических садов, прежде всего в Италии, в Падуе в 1525 г., в Пизе в 1544 г., потом в Голландии в Лейдене в 1577 г., наконец во Франции в Монпелье в 1597 г. и в Париже в 1598 г.

II. XVI век. В конце XV века и в начале XVI в. прогресс в ботанике выражается появлением описаний растений с рисунками, гравированными на дереве, сначала, конечно, весьма несовершенными. Emilius Maсеr первый сделал такой опыт в 1480 г.; его примеру с большим успехом последовали: Matthioli, Aloyso Anguillara, Castor Durante, Brunfels, Tragus, позднее Fuchs. Оригинального в этих работах все-таки нет ничего. Это все комментарии на труды древних с небольшими прибавками. Такими работами особенно известны: Brassavola, Menardus, Durante, Lonicerus, Ruel и т. д.

Немец Брунфельс (Brunfels, 1470—1534) собрал на месте путем гербаризации туземную флору и описал ее, хотя без всякой системы, под загл.: «Herbarum vivae icones ad naturae imitationem summa cum diligentia et artificio effigiatae» и т. д. (Страсб., 1530—1536, 3 т., in f.). Несколько лет спустя, Иероним Бок, более известный под именем Тragus (1498—1554), в своей «Истории туземных растений» (числом 165, все с рисунками), изданной под заглавием «Новый травник» (New Kroeuterbuch) в 1539 г., пробует расположить растения в некотором порядке и делит их так: 1) дикие растения с пахучими цветами: 2) клевер, злаки, кормовые и ползучие растения, 3) деревья и кустарники. В продолжение всего XVI в. книга его имела большой успех и выдержала 10 изданий.

Леонард Фукс (Fuchs, 1501—1566), профессор Университета в Тюбингене, проявил чрезвычайную наблюдательность в описании и изображении 400 видов туземн. растений в своем «De historia stirpium commentarii insignes» и т. д. (Базель, 1542 г., in fol.).

С этих пор начали внимательнее описывать растения, которые видели около себя. Бенуа Ареций (Aretius, 1505—1578), профессор богословия в Магдебурге, и англичанин Вильям Глернер († в 1568) познакомили ученый мир с растениями своих стран; Адам Лоницер (Lonicer) разделял растительное царство на деревья, кустарники и лекарственные травы (1551).

Валерий Корд (Cordus, 1515—1544) предпослал дальнейшим попыткам классификации весьма полезные нововведения в методе наблюдения и изучении органов растений. Он путешествовал по Европе последние 4 года жизни для собирания материалов и открыл органы размножения у папоротников.

Конрад Геснер (Gesner, 1516—1565), уроженец Цюриха, профессор тамошнего Университета, первый, на своих уроках, обратил внимание на характер цветка и плода и ввел в науку наименования рода и вида.

Матвей Лобель, или Лобелиус (Lobelius, 1538—1616), в труде своем, озаглавленном: «Stirpium adversaria nova» (Лондон, 1570 г., in 4) делит растения на 7 классов: 1) злаки, 2) орхидные, 3) огородные, 4) овощи, 5) деревья и кустарники, 6) пальмы и 7) мхи. Особенно же прославился он своими «Observationes sive stirpium historiae» (Антверпен, 1570, in fol.), в которых изобразил 2191 растение с указателем на семи языках.

Карл де л’Эклюз, или Клузиус (Charles de l’Ecluse, 1625—1609), оставил прекрасные описания туземных и экзотических растений в своих трудах: «Rariorum aliquot stirpium per Hispanias observatarum historiae» (Антверпен, 1576, in 8; 233 гравюры на дереве) и «Ехоtiсоrum libri decem, quibus animalium, plantarum aromatum, aliorumque peregrinorum, historiae describuntur» (Антверпен, 1605, m fol.).

Рамбер Додоний (Dodonoeus, 1518—1586, г.) — врач императора Максимилиана, затем профессор в Лейдене, оставил полезный труд: «Stirpium historiae Pemptades sex, sive libri triginta» (Антверпен, 1583 г., in fol., с 1303 рисунками на дереве), в кот. он стремится к наилучшей классификации растений и делит их на 6 групп (Pemptades). Из всех ботаников XVI ст. наибольшего внимания заслуживают:

Андрей Цезальпин (Cesalpin, 1519—1603). Соглашаясь со взглядами Конрада Геснера, он в труде своем: «De plantis libri XVI» (Флор., 1583, in 4) распределяет 840 видов на 15 класс. чисто ботанич. характера. Сообщив, в начале своего труда, все известное относительно организации явнобрачных растений, он основывает свою классификацию прежде всего на деревянистых или смолистых свойствах стебля (что позволяет ему установить 2 первые группы), затем, в первом случае, на положении зародыша в семени, во втором случае — на присутствии или отсутствии семян (мхи, лишаи и т. д.). Это дает ему отделы второго порядка. Наконец, форма плода, верхняя или нижняя завязь, число семян, присутствие или отсутствие их покрова, форма корня и т. д. помогают ему определить 15 классов и подразделить их на 47 секций. То значение, которое Цезальпин придает семенам, позволяет считать его прямым предшественником современных классификаторов.

Жак Дальшан (Jacques Dalechamps) впал в ошибки предшественников Цезальпина. Это незнание ботаники долго еще держалось и закончилось системой Порта (Porta), кот. должна быть упомянута по своей оригинальности. Порта разделил растения на несколько классов, руководствуясь сходством, которое он у них нашел с животными, сходством отношений их между собой с отношениями людей, и наконец, совпадением их привычек с движением небесных светил и т. д. Он определяет лечебное свойство растения по его форме и качествам; так, напр., по его мнению, норичник, (зобья трава, Scrophularia) должен излечивать золотуху и растяжение жил, потому что листья его похожи на раздутые жилы; бесплодные растения должны, при употреблении их человеком, приводить к тому же и т. д.

Иоахим Камерарий (Camerarius, 1534—1598) и Теодор Табернемонтанус (Таbernoemontanus, † в 1590) оставили несколько сочинений с гравюрами; но труды их не имели никакого значения в деле прогресса ботаники. Путешествия, совершенные в XVI веке с научными целями, способствовали не только увеличению числа известных дотоле растений (а следовательно, и возможности лучше сравнивать их между собой), но и лучшей классификации их. Канарские острова в XV веке, еще до открытия Америки, были посещены Cadamosto, который познакомил нас с драценой и баобабом. Растения и др. растительные продукты восточной Индии были в 1563, 1578 и 1579 гг. предметом трудов, важных для того времени и составленных португальцами: Garcia da Orta, Christophe Acosta и голландцем Jean Hugues Linschooten. Греция, Средняя Азия, Персия и Египет были исследованы Белоном (Pierre Belon) в труде, где он описывает и изображает растения и животных, до тех пор неизвестных. После него Melchior Wieland, или Guilandinus, Léonard Rauwolf и Рrоsper Alpin тоже посетили Восток и издали свои наблюдения над растениями. Книга Alpin’a: «De Plantis Aegypti liber in quo pauci, qui circa herbarum materiam irrepserunt, errores deprehenduntur» и т. д. (Венеция, 1592 г., in 4°) была особенно в почете, вследствие обилия фактов, точного описания и хороших гравюр.

III. XVII век. От Bauhin до Tournefort. В лице двух братьев Вauhin ботаника вступила в новую фазу развития.

Жан Боген (Jean Bauhin), родившийся в Базеле (1541—1616), занимался ботаникой сначала под руководством Л. Фукса, затем Г. Гесснера, и наконец Рондле — в Монпелье. В большом труде своем: «Historia universalis plantarum nova et absolutissima cum consensu et dissensu circa eas» (Yverdun, 1660—1661, 3 т., in fol.), изданном по его смерти Grafenried и Chabrée, он собрал сведения по ботанике, дошедшие с древнейших времен. В книге этой заключается не менее 5000 описаний, разделенных на 40 классов и 3577 рисунков, все без особенной системы.

Гаспар Боген, брат его (1560—1624), попробовал внести некоторый порядок в синонимику и номенклатуру того времени. Попытка эта, стоившая ему 40 лет труда, увенчалась успехом, потому что ему удалось классифицировать растительное царство сообразно его природе. Он описывает растения кратко, но точно, и дает видам названия, кот. по большей части сохранились и до сих пор; он делит все известные тогда растения на 12 групп, или классов, подразделенных, в свою очередь, на несколько видов, основанных на тонком знании свойств растений. Даже в наше время пользуются сочинениями Bauhin’a, благодаря тождественности тогдашних описаний растений с современными. Тем не менее, как ни хороша была для того времени его система, она не удовлетворила всех ботаников, кот. стремились классифицировать растения возможно ближе к естественному порядку. Это было целью всех ботаников XVII ст.; но они не обратили внимания на серьезное изучение органов растений, что очень им облегчило бы классификацию их.

Роберт Морисон (Robert Morison, 1620—1683), которого Гастон Орлеанский сделал директором своих садов в Блуа (1658), принимая методу Цезальпина, вносит в нее много нового тем, что делит растительное царство на 18 классов и 108 секций, основываясь на особенностях плода, листьев, лепестков, и представляет их в таблицах: «Plantarum historia universalis Oxoniensis» (Оксфорд, 1680, in fol.).

Джон Бэй (Baius, 1628—1704), после неоднократных путешествий по Нижней Бретани и Центральной Европе, издал два труда, имеющие большое значение: «Methodus plantarum» (Лондон, 1682) и «Historia plantarum generalis, species hactenus editas aliasque insuper multas noviter inventas et descriptas complectens» etc. (Лондон, 1686—1688, 2 т., in fol.). В первом труде он предлагает классификацию, главные 2 отдела которой, основанные на количестве семядолей, навсегда утвердили в науке разделение на однодольные и двудольные. Для подразделений он руководствовался присутствием или отсутствием лепестков (безлепестность), их соединением (однолепестность) или их свободным состоянием (многолепестность), характером листьев, плода и т. д. Остальные английские ботаники XVII столетия: Jhon Tradescant, Léonard Plukenet (1642—1710), Jhon Petiver († в 1718 г.), составили хорошие ботанические коллекции и издали описания некоторых новых растений. В Германии Joachim Jung (1587—1657) стоит в ряду лучших ботаников, благодаря определенности описаний и вниманию, кот. он обратил на доксоскопию и фитоскопию, т. е. на классификацию.

Август Ривин (Auguste Rivin, или Rivinius, 1652—1723), один из тех немногих ботаников этого века, которые не признавали деления на деревья и травы; он вполне может считаться предшественником Турнефора и Линнея, благодаря его классификации, основанной на форме венчика («Introductio generalis in rem herbariam», Лейпциг, 1690 г., in fol.), и потому еще, что Rivin для определения растений употребляет 2 названия: одно родовое, другое — по свойствам каждого вида. Христиан Кнаут (Knauth, 1654—1716) известен двумя трудами: «Флора окрестностей Галле» и «Methodus plantarum genuina» (Галле, 1705, in 4°), в котором он предлагает систему, основанную на свойствах венчика. Затем из немецких ботаников следует еще упомянуть: Louis’a Jungermann’a (1573—1653), Paul Ammann’a (1634—1791) и Paul Hermann’a (1646—1695), которые способствовали развитию науки и основанию ботанических садов.

В Голландии Коммелин (Jean Commelyn, 1629—1692) и племянник его Gaspard Commelyn (1667—1731) составили описания растений Восточной Индии и способствовали развитию ботанических садов.

В Италии Колумна (Fabius Columna, 1567—1650) составил интересные комментарии на труды Теофраста, Диоскорида, Плиния и прибавил некоторые описания к «Естественной истории» Гернандеса.

Во Франции в XVII ст. ботаника находилась в хорошем состоянии, как по количеству прекрасных ботаников, так и по замечательным их трудам. Реном (Paul Reneaulme, 1560—1624) дает хорошее определение вида и пытается ввести двусловную номенклатуру. Филипп-Корню (Cornu, 1606—1661) дает описание некоторых растений Канады, выращенных в саду Pобенa (Robin). Очень много содействовало Б. во Франции основание ботанических садов: в Лувре с Робеном во главе, в Блуа (Гастон Орлеанский), и устройство коллекций по естественной истории. Некоторые растения из этих садов, за смертью Гастона Орлеанского, были собраны в Королевском саду в Париже и нарисованы на веленевой бумаге. В это же время стал известен ботанический сад в Монпелье, благодаря таким деятелям как: Рондле (Rondelet), Ришье де Бельваль (Richier de Belleval) и Петр Маньоль (Pierre Magnol, 1638—1715). В посмертном своем произведении: «Novus character plantarum» Маньоль вдается в подробную критику метода Турнефора и предлагает классификацию, основанную на характере чашечки и венчика, совершенно не признавая старого деления на деревья, кустарники и травы. Если бы он хорошенько развил те взгляды, которые высказывает в предисловии к своему труду, то опередил бы Адансона и Жюссье, и труды Турнефора не имели бы никакого значения.

Иосиф Питтон де Турнефор (Joseph Pitton de Tournefort, 1656—1708), увлеченный сильной любовью к гербаризации постепенно посетил Альпы, Дофине, Пиренеи, Испанию и Португалию; затем, по представлению графа Поншартрена, был послан Людовиком XIV на Восток, где и собрал прекрасные коллекции по естественной истории, посетив: Архипелаг, Армению, Грузию и Палестину. Ученик Маньоля в Монпелье (1679), он, благодаря протекции Tagon’a, был назначен в 1683 г. профессором Королевского сада; затем, по возвращении своем с Востока, в 1707 г. назначен профессором в Collège de France. В 1694 г. он издал «Элементы Ботаники», или «Методы для знакомства с растениями» (Париж, 3 т., in 8); в 1700 г. появилось второе издание этого труда, озаглавленное: «Institutiones rei Herbariae» (Париж, б т., in 4°). Тут он излагает свою систему, которая произвела большую сенсацию и была принята почти повсеместно до появления Линнея и его системы.

Несмотря на такой успех, система эта вызвала еще при жизни автора сильнейшие нападки со стороны некот. ботаников, а особенно Bay и Magnol’a. Главный и справедливый упрек заключался в том, что Турнефор предлагал неправильную классификацию растительного царства на деревья и травы и придавал слишком большое значение венчику. В его пользу зато говорит логичное введение видов в классификацию растений.

Ботаники — путешественники. С начала XVII в. количество путешественников, которые посещали и описывали различные страны, было очень велико, и труды их еще и теперь могут быть прочитаны с пользою. Америка, вскоре после ее открытия, была посещена во всех почти местностях.

Гернандес, Пизон и Маркграф (Hernandez, Pison и Marcgraff) посетили Мексику, Перу и Бразилию. Труд их: «Historia naturalis Brasîliae» был издан в Амстердаме (1648 г., in. fol.).

Шарль Блюмье (1648—1704), францисканский монах, ученик Турнефора, посетил Мексику и Антильские острова. Он оставил труды: «Описание флоры Америки» (Пар., 1693 г., in fol.), «Описание папоротников Америки» (Париж, 1705 года, in fol.), a также еще много рукописей и рисунков, которые хранятся в Национальной библиотеке и в музее естественной истории.

Восточная Индия, крайний Восток и Индийский архипелаг привлекали особенно много натуралистов.

Николай Гримм (Nicolas Grimm, 1641—1711) был в Индостане и первый описал интересный Nepenthes.

Адриян Роде (Adrien von Rheede), пользуясь своим положением губернатора Голландской Индии, издал монументальный труд о растениях этой местности: «Hortus malabaricus» (Амстердам, 1670—1708, 12 т., in fol.), иллюстрированный прекрасными таблицами.

Эдвард Румпф (Edward Rumpf, или Rumphius, 1637—1707 г.), губернатор Молуккских островов, в 1690 году начал труд, конченный после его смерти Бурманом (Амстердам, 1741—1751, 7 т., in fol.), в котором описаны и нарисованы главные виды растений Индийского архипелага.

Китай и Японию исследовали: Михаил Бойм (Michel Boym), польский миссионер, который в 1656 г. издал в Вене: «Flora sinensis», Кемпфер, Кеннингэм, Флакон (1607—1660) и Вильям Шерар.

IV. XVIII век. Ботаники-физиологи (см. ниже в особом отделе истории ботаники).

V. XVIII век. Ботаники-таксономисты.

Система Турнефора, хотя была принята некоторыми ботаниками, но не могла внести прочных начал в таксономию; зато она недостатками своими указала на возможные усовершенствования в этом вопросе.

Г. Буркхард (H. Burkhard, 1676—1738) первый старался дать характеристику по органам оплодотворения, а не по форме цветов.

Антон Микели (Ant. Micheli), исследовав под микроскопом организацию лишайников, грибов и мхов, сделал этим крупный шаг вперед и подготовил путь для трудов Линнея. С этих пор начали заниматься отдельными группами растений, и мы обязаны Шейхцеру (Scheuchzer, 1684—1737) появлением первой монографии о злаках, осоковых и тростниковых: «Agrostographia» (Цюрих, 1719, in 4); его примеру последовал И. И. Диллениус, занявшийся серьезным изучением мхов и других тайнобрачных: «Historia Muscorum» (Оксфорд, 1741, in 4°, с таблицами).

Карл Линней (Carolus Linné, род. 12 мая 1707 г. в Швеции в г. Разгульт, † 10 янв. 1778 года в Упсале). В своих сочинениях: «Systema naturae» (Лейден, 1735 г., in fol.) и «Fundamenta botanica» (Амстердам, 1736 г., in 12) Линней излагает принципы классификации, которые он называет «половой методой» и которые применяет в «Flora Lapponica, exhibens plantas per Lapponiam crescentes» (Амстердам, 1737, in 8) и в «Genera plantarum» (Лейден, 1737, in 8). Основывая свою систему на характерных особенностях тычинок и пестика, он избрал, таким образом, наиболее удобные органы, что и доставило особенный успех его классификации. Ниже прилагается, для большей наглядности, вся его система. Каждый класс делится у него на некоторое число родов, характеристика которых основана на различных частях цветка, а род в свою очередь подразделяется на виды. Преимущество его системы состоит в том, что, благодаря ее простоте, можно очень легко определять растения. В «Philosophia botanica» (Стокгольм, 1751), в «Species plantarum» (1753) и в диссертациях, изданных под заглавием: «Amoenitates academicae», он продолжал развивать свои принципы и обосновал номенклатуру биноминальную (или двуимянную), «линнеевскую», установил понятия о роде и виде и употреблял для описания каждого растения короткие, точные фразы, которые могут считаться образцовыми. Система и идеи Линнея сразу приобрели... ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ