Фукс, Фриц

Участник венских баррикад ^(у) (1934 г.), эмигрировал в Советский Союз. После войны жил в Вене, работал переводчиком в издающейся АПН газете «Зовьет юнион хойте».

Во время Великой Отечественной войны, в дни блокады Ленинграда вёл передачи антигитлеровской пропаганды на ленинградском радио для немецких солдат и офицеров. Вместе с женой Ани Фукс (переводчица) и братом Эрнстом Фуксом, работал в отделе иновещания Ленрадио. Автор статьей, рассказов, фельетонов, вместе с Ольгой Бергольц ^(б) (1910—1975, поэтесса, прозаик) написал пьесу «Полковник рейхсвера».

Репортаж. Фриц Фукс (Fritz Fuchs) о работе на Ленрадио в блокаду

В каждой передаче были призывы сдаваться, напоминания об оставленных дома семьях. Неоднократно повторялись гарантии военнопленным. Конечно же, немцы, сидевшие в блиндажах и окопах, не могли все это слушать открыто. Зато они слышали эти же призывы из передвижных радиоустановок. Однако пленных, особенно на Ленинградском фронте, было немного. Нужно учесть и сложность такого перехода, и военную дисциплину, и психологию немецкого солдата. И все же можно себе представить, как в передачи немецких раций врывался голос нашей станции, особенно зимой 1941/42 года. Что же это такое? Значит, у русских есть еще силы, если они не только держат фронт, но и еще ведут свои передачи... А иногда говорили пленные. Конечно, первые пленные не легко соглашались подойти к микрофону. Многие из них еще верили, что Ленинград будет взят, и выступать боялись. В редакции понимали — не за один день произойдут внутренние перемены в бывших солдатах вермахта. И если они говорят, то одних толкает страх, другие хотят, чтобы там, на родине знали: они живы. Об этом говорил один из пленных. Да, с ним обращаются хорошо. Это же повторил другой: «С первого дня плена со мной обращаются хорошо». Очень сдержанны эти первые пленные, они еще не говорят: «Гитлер капут!» Они еще не призывают товарищей следовать их примеру. Да ведь и они не сами перешли. «Гитлер капут!» — это будет впереди. А пока: «Что дала война лично вам?» — «Мне персонально война не дала ничего». Так ответил на допросе участник многих военных кампаний. Это же чувствовали многие из тех, кто слушал передачу.

Слушая по радио заявления своих товарищей, немецкий солдат убеждался в лживости фашистской пропаганды. От такого вывода до сдачи в плен дистанция была огромной. Но все-таки почва подготавливалась постепенно. Время от времени в окопы попадали листовки, солдат слышал громкоговорители, установленные на советских танках. Он все меньше верил собственному фельдфебелю и офицеру.

У редакции были документальные материалы и помимо выступлений пленных. Главные из них — письма, найденные у убитых фашистов. Передавалось письмо матери убитого тер-офицера — в нем говорилось о бомбежке Берлина. Жена ефрейтора писала: «Я бы могла тебе еще многое порассказать, но теперь ведь страшно даже рот раскрыть. Единственное, что нам еще осталось в жизни, — это надежда».

Выступления работников Политуправления, записи допросов пленных, письма, обзоры — все это было частью материалов, а больше всего их шло из самих редакций. Для каждой передачи писали братья Фуксы. Гитлер выступил с речью о кампании «зимней помощи». Эрнст написал статью — ответ фюреру и сам ее прочел. Геббельс успокаивает солдат: мол, все идет по плану. Эрнст в декабре дает фельетон «Война по хронометру». «Война по хронометру? Нет. Неумолимые часы судьбы — вот, что страшит нацистов! Нацисты видят, как движутся стрелки на их циферблатах. Эти стрелки неуклонно и неумолимо приближаются к тому часу, который положит конец нацистской власти».

В самых разных жанрах выступал и Фриц Фукс. Он писал статьи, рассказы, фельетоны, скетчи и даже пьесу «Полковник рейхсвера» (вместе с О. Бергольц). Он же вел беседы с пленными и переводил статьи и листовки писателей. Об этой своей работе, о военном Ленинграде Фриц хорошо помнит и сейчас. Помнит, как в начале декабря бомба попала в дом, где он жил со своими близкими, и потом Эрнста, Фрица и его жену, переводчицу Ани, снимали с третьего этажа полуразрушенного здания. Он помнит, как перевел в канун нового, 1942 года одну из листовок-обращений к немецкому солдату. Листовка была записана на пластинку, прочитана Фрицем Фуксом, и Всеволод Римский-Корсаков отвез ее на передний край. Через радиоузел, прямо в окопы доносились слова этого обращения: «И если ты не повернешь своих пушек против Гитлера, немецкий солдат, ты не уйдешь из-под Ленинграда живым».

Фриц Фукс был самым деятельным работником немецкой редакции. В марте 1973 года в письме из Вены он перечислил основные работы, написанные им для радиопередач начиная с лета 1941 по март 1944 года: «8 художественных радиосценок (длительность примерно по 15–20 минут), 3 рассказа (по 20–25 минут), 53 статьи политического характера, 22 очерка, 11 воззваний, 62 фельетона, 6 стихотворений... а также 3 цикловых обзора, а именно: а) «Почтовый ящик из лагеря военнопленных» (14 статей на 77 листах), б) «Из крепости «Европа» (6 статей на 33 листах), в) военные обзоры [139] (14 статей на 77 листах)». В том же письме Ф. Фукс заметил: «А помимо всего этого мне было холодно и голодно. Но это прошло».

Когда австрийский коммунист бывает в Советской стране, он встречается в Доме радио со всеми старыми товарищами, вместе с ним боровшимися в те блокадные месяцы. В 1972 году в «Ленинградской правде» Ф. Фукс писал о работе, навсегда связавшей его с городом на Неве: «Фашистские пропагандисты твердили всему миру, что ленинградцы вымерли, а мы вели передачи на немецком языке».

До декабря у контрпропагандистов не было, может быть, самых главных аргументов для своей работы. И вот — победа под Москвой. Казалось, второе дыхание появилось у Ф. Фукса, Э. Фукса, Н. Верховского, Р. Римского-Корсакова и работников финской редакции — И. Лехтинен, Ю. Линко и А. Эйкия. Фриц Фукс именно в декабре написал свои лучшие фельетоны: «У лжи короткие ноги» и «Моя хата с краю». В канун Нового года сотрудники редакции работали так, будто они не мерзнут и не голодают. А ведь Н. Верховскому, написавшему для передач 23–24 декабря обращение к немецким солдатам, осталось жить несколько недель. Он был очень слаб, но писал с прежней энергией: «Свирепеет русская зима. Пурга и метель заметают бескрайние русские дороги. Ветер свистит в лесах. Бросая танки, орудия, машины, германские дивизии бегут на Запад».

Голодные, ослабевшие люди уже не могли сохранить в конце 1941 года прежнюю периодичность выступлений. В декабре случалось, что одна и та же программа повторялась три дня подряд. Это был серьезный симптом. В подобной обстановке редакции стремились к тому, чтобы в самих передачах не сказывались усталость, напряжение их авторов. Умирающий от голода Н. Верховский писал в своем очерке «Голодное рождество»: «Среди публики, заполнившей магазины (Берлина. — А. Р.), необычные для праздника разговоры: удастся ли достать где-нибудь хоть немного суррогатного смальца, что будут давать вместо жиров, можно ли где-нибудь найти хотя бы самую плохую суррогатную колбасу, как найти хоть немного жиру на тощий и постный рождественский суп». Можно представить себе муки, которые испытывал автор, только упоминая всю эту еду. Ведь единственный суп в Ленинграде тех дней был дрожжевым.

Трудно представить себе, что в этих условиях работники немецкой редакции готовили разнообразные по форме материалы. В передачах 26–27 декабря прозвучало написанное от имени немецкой женщины письмо мужу на фронт. Как и Н. Верховский, авторы этого произведения О. Бертгольц и Ф. Фукс как бы отрешились от того положения, в котором находился Ленинград. В письме говорилось: «Помнишь ли ты, как пахло рождественское печенье, вспоминаешь ли ты весь этот смешанный аромат хвои, пряностей и ванили? А помнишь ли ты, как трещали свечи, какое тепло излучалось от них — домашнее, праздничное тепло...» Такое невозможно было произнести в передаче по городской сети — это звучало бы кощунством. Но немецкому солдату, который пришел завоевателем в нашу страну, надо было сказать так, пересилив себя, заставив забыть и об ушедшем тепле, и о рождественском печенье...

Передача продолжалась, работники редакции, высохшие, почти черные, едва держались на ногах. В январе не стало Н. Верховского и В. Римского-Корсакова. Фриц Фукс, по его свидетельству, похудел на 25 килограммов, болел цингой, у него отнялась правая нога. Фриц лежал в кровати, слушал приемник, писал и переводил.

Самому деятельному работнику немецкой редакции Фрицу Фуксу особенно тяжело пришлось после гибели двух сотрудников и ухода с радио Н. Леви и Э. Фукса. В отчете Радиокомитета о положении в немецкой редакции сказано: «Вся оперативная и большая часть вспомогательной работы лежали на одном человеке. Он должен был сам выбирать материалы из газет, переводить их, составлять передачи, кроме того, слушать и записывать заграничные передачи и писать почти все оригинальное». В 1943 году, кроме Ани Фукс, Фрицу помогали переводчики А. Ден и А. Болдырев, которые, кроме того, являлись авторами некоторых статей и очерков.

Фриц Фукс — ленинградский радиожурналист, австриец, антифашист, коммунист.

В дни блокады Ленинграда вел передачи на Ленинградском радио для немецких солдат и офицеров, давая альтернативную точку зрения геббельсовской пропаганде. Автор статьей и фельетонов. Вместе с братом, Эрнстом Фуксом, работал в отделе иновещания.

Произведения

Ссылка

Приложения

БЕРГОЛЬЦ Ольга Фёд. (1910—75), рус. сов. писательница. Чл. КПСС с 1940. Лирич. произв. о героич. обороне Ленинграда. Поэмы "Февральский дневник", "Ленинградская поэма" (обе 1942), "Первороссийск" (1950), автобиографич. кн. "Дневные звёзды" (1959). Гос. пр. СССР (1951).

ФЕВРАЛЬСКОЕ ВООРУЖЁННОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ 1934 австр. пролетариата в защиту демократии, против фаш. угрозы. Началось 12 февр. в Линце; участники: шуцбундовцы (см. Шуцбунд), коммунисты, беспартийные. Наиб. ожесточённые бои — в Вене. Подавлено 15 февр. Наиб. активные казнены.

ШУЦБУНДОВЦЫ, члены военизированной с.-д. орг-ции Шуцбунд (Союз обороны), созданной в 1924 в Австрии по требованию рабочих масс для противодействия реакции. В 1934 Ш. боролись против фашистских банд хеймвера и полиции, но, изолированные с.-д. лидерами от осн. сил рабочего класса, были разбиты. По инициативе компартии Австрии Шуцбунд был восстановлен как непартийная пролетарская орг-ция обороны, к-рая до захвата Австрии гитлеровской Германией (1938) играла значит. роль в борьбе за единый фронт.