Семейные дела Петра Великого — Сокращенный курс русской истории. 1915
Проф. С. Ѳ. Платоновъ. Сокращенный курсъ Русской исторiи для средней школы. Изданiе второе. Складъ изданiя у Я. Башмакова и Ко. Петроградъ, 1915. — С. 267—278
§ 115. Семейныя дѣла Петра Великаго. Петръ окончательно разстроилъ свое здоровье осенью 1724 года, простудившись при спасенiи солдатъ, тонувшихъ въ бурю на Петербургскому взморьѣ. Скончался онъ 28-го января 1725 года и оставилъ неустроенной судьбу своего престола.
Семейныя дѣла Петра Великаго были не во всемъ благополучны. Отъ брака съ Евдокiею Ѳедоровною (Лопухиной) у Петра былъ сынъ царевичь Алексѣй (родившiйся въ 1690 году). Когда въ 1698 году Петръ расторгъ свой бракъ съ Евдокiею и отправилъ ее въ монастырь, мальчикъ остался въ Москвѣ на попеченiи у своихъ тетокъ-царевенъ. Петру некогда было заниматься своимъ сыномъ, и царевичь попалъ подъ враждебныя Петру влiянiя. Онъ жалѣлъ свою мать, не любилъ отца, учился нехотя и не сочувствовалъ тому, что дѣлалъ отецъ. По характеру робкiй и уклончивый, онъ не имѣлъ мужества говоритъ съ отцомъ прямо и откровенно, и потому Петръ долго но понималъ, почему сынъ такъ неохотно исполняетъ поручаемыя ему дѣла. Приписывая это только лѣни, Петръ всячески втягивалъ сына въ работу, старался сдѣлать его европейцемъ и женилъ его на нѣмецкой принцессѣ (Софiи-Шарлоттѣ Вольфенбюттельской). Но жена царевича скоро умерла, оставивъ сына-малютку Петра (1715). Къ этому времени Петръ В. уже убѣдился, что изъ Алексѣя прока не будетъ, и потребовалъ отъ сына, чтобы тотъ или перемѣнилъ поведенiе, или отрекся отъ престола. Алексѣй отрекся, а затѣмъ убѣжалъ за границу къ германскому императору (Карлу VI) и просилъ у него защиты отъ отца. Но царевича убѣдили вернуться домой. Когда онъ прiѣхалъ въ Москву, надъ нимъ и его друзьями начался розыскъ. Петръ кашелъ признаки заговора противъ себя среди прiятелей сына и отдалъ какъ этихъ приятелей, такъ и самого царевича подъ судъ. По тогдашнимъ законамъ, за всякое умышленiе противъ царя полагалась смертная казнь. Верховный судъ, составленный изъ важнѣйшихъ сановниковъ, приговорилъ и Алексѣя къ смертной казни. Но царевичъ умеръ до казни въ Петропавловской крѣпости (1718).
Съ 1712 года Петръ состоялъ въ негласномъ бракѣ съ простою женщиною Екатериною Алексѣевною, взятою въ плѣнъ въ Лифляндiи русскими войсками въ началѣ Сѣверной войны. Попавъ въ домъ къ Меншикову, Екатерина тамъ стала извѣстна Петру и приглянулась ему. До конца своей жизни онъ цѣнилъ ея отличный характеръ, ея хозяйственность и умѣнье приспособиться ко всякой обстановкѣ. Въ 1724 ropy онъ даже короновалъ Екатерину, давъ ей титулъ «императрицы». Дѣти Петра и Екатерины умирали въ младенчествѣ; выросли лишь двѣ дочери: Анна и Елизавета. Старшая изъ нихъ, Анна Петровна, была предъ кончиною Петра обручена съ герцогомъ Голштинскимъ. Въ составѣ царской семьи были еще и племянницы Петра Великаго, дочери царя Ивана. Одна изъ нихъ, Анна, была замужемъ за герцогомъ Курляндскимъ и рано овдовѣла; другая, Екатерина, была выдана замужъ за герцога Мекленбургскаго.
Итакъ, ко времени кончины Петра Великаго царская семья состояла вся изъ женщинъ; маленькiй внукъ государя, царевичь Петръ Алексѣевичь, представлялъ собою единственное исключенiе. Можно поэтому понять тѣ побужденiя, по какимъ Петръ Великiй въ 1722 году издалъ свой закона о престолонаслѣдiи. Пo этому закону государь могъ самъ избрать себѣ наслѣдника, не стѣсняясь династическими отношенiями; могъ даже разъ избраннаго перемѣнить, если тотъ оказывался не достойными. Петру хотѣлось обеспечить себѣ свободу передачи власти при отсутствiи сыновей. Въ оправданiе этого закона Ееофанъ Прокоповичъ (§ 113) напечаталъ тогда же цѣлую книгу философскихъ и богословскихъ разсужденiй подъ названiемъ «Правда воли монаршей».
Перiодъ временщиковъ (1725—1741).
§ 116. Вопросы о престолонаслѣдiи послѣ кончины Петра Великаого. Петръ Великiй не еставилъ послѣ себя никакого распоряженiя о престолѣ и не успѣлъ воспользоваться законом] 1722 года о престолонаслѣдiи. По составу императорской семьи: нельзя было рѣшить, кто больше всего имѣетъ правъ на престолъ 1).
1) Составъ императорской семьи виденъ изъ слѣдующей родословной таблицы:
Единственный внукъ Петра Великаго, сынъ царевича Алексѣя, былъ такъ малъ (10 лѣтъ), что требовалъ надъ собою опеки; а женщинамъ вообще не повелось быть на царствѣ. Шли толки о томъ, что Петръ короновалъ свою супругу Екатерину именно для того, чтобы оставить ей царство. Но говорили и о томъ, что Петръ больше всего склоненъ былъ передать престолъ дочери Аннѣ, очень способной и умной. Словомъ, не знали, кого считать преемникомъ первого императора. Не знали также, кому слѣдуетъ рѣшать вопросы о престолѣ, если нѣтъ законныхъ о немъ распоряженiй.
При такихъ условiяхъ особую важность получала та среда, которая окружала монарха, съ которою онъ правилъ, которой довѣрялъ дѣла государства. Эта среда образовалась исключительно по личному выбору Петра, умѣвшаго отыскивать cпособныхъ людей въ самыхъ различныхъ слояхъ общества. Среди сотрудниковъ Петра были люди изъ старой московской знати (князья Голицыны, князья Долгорукiе, князь Репнинъ, Б. П. Шереметевъ и др.); были рядовые дворяне (Нарышкины, Головкины); были люди безъ рода и племени (знаменитый любимецъ Петра Александръ Даниловичъ Меншиковъ; первый генералъ-прокуроръ Ягужинскiй; дипломат Шафировъ); были, наконецъ, иностранцы, которыхъ Петръ жаловалъ, но не сажалъ на высшiя должности (таковы: дипломаты Остерманъ и Брюсь, инженеръ генералъ Минихъ). При Петрѣ Великомъ эти люди жили и работали вмѣстѣ, знали ходъ дѣлъ, знали намѣренiя Петра, были правительствомъ. Конечно, они скорѣе всего могли определить, кому надлежитъ передать престолъ Петра Великаго.
Эти люди собрались, въ минуту смерти Петра, во дворцѣ и стали разсуждать о судьбахъ престола. Старая знать, во главѣ съ сенаторомъ кн. Дм. Мих. Голицынымъ, желала воцаренiя маленького Петра Алексѣевича. Меншиковъ же и другiе вельможи, подобно ему незнатные, желали воцарить императрицу Екатерину. Меншиковъ устроиль такъ, что ко дворцу пришли оба гвардейскiе полка и высказались за воцаренiе императрицы. Вмѣшательство «гвардейства» рѣшило дело, и Екатерина была провозглашена императрицею; а вся власть перешла къ Меншикову, который всегда былъ въ довѣрiи у Екатерины.
Такъ начался въ Россiи перiдъ «временщиковъ». Въ составѣ династiи не было людей, способныхъ держать власть въ своихъ рукахъ, и она переходила въ руки придворныхъ вельможъ — случайныхъ любимцевъ, «временщиковъ», «сильныхъ персонъ». Вельможи Петра на бѣду не были дружны и солидарны; тѣ изъ нихъ, которые получали влiянiе и власть, обыкновенно употребляли ихъ въ свою личную пользу и npoтивъ своихъ личныхъ недруговь. Государство терпѣло отъ этого страшный вредъ, потому что никто не думалъ о народномъ благѣ и государственныхъ интересахъ. Немудрено, что перiдъ временщиковъ, тянувшiйся 17 лѣтъ (1725—1741), оставить по себѣ самую печальную память у русскихъ людей.
§ 117. Ближайшiе преемники Петра Великаго. Вотъ главныя событiя дворцовой и правительственной жизни этого перiода.
Когда императрица Екатерина передала власть Меншикову, среди другихъ сановниковъ началось сильное неудовольствiе противъ временщика, который держалъ себя заносчиво и злоупотреблялъ своимъ влiянiемъ. Во главѣ недовольныхъ стоялъ князь Дм. Мих. Голицынъ, старый вельможа, помнившiй до-петровские порядки. Онъ всегда думалъ, что уничтожiе боярской думы было ошибкою Петра и что необходимо теперь устроить такое учрежденiе, которое имѣло бы законодательный характеръ (сенать его не имѣлъ). Если бы существовало такое «вышнее правительство», то невозможно было бы возвышенiе отдѣльнаго временщика: правило бы цѣлое учрежденiе. По настоянiю Голицына и его друзей, такое вышнее правительство и было учреждено (1726). Оно получило наименованiе верховнаго тайнаго совѣта и состояло изъ шести наиболѣе видныхъ сановниковъ. Туда вошли и Меншиковъ, и Голицынъ. Новый совѣтъ долженъ былъ при государыннѣ обсуждать всѣ важныя внутреннiя и внѣшнiя дѣла государства, и государыня обѣщала мимо совѣта никакихъ указовъ не выдавать. Сенатъ и синодъ были подчинены новому совѣту (должность генералъ-прокурора была упразднена).
Казалось, наступилъ новый порядокъ; но на дѣлѣ продолжалось старое: Меншиковъ за спиною у совѣта продолжалъ вертѣть дѣлами. Онъ упросилъ Екатерину назначить, по закону 1722 года (§ 115), преемникомъ престола великаго князя Петра Алексѣевича и женить будущаго государя на дочери его, Меншикова. Екатерина согласилась. Вскоре затѣмъ она скончалась (1727). По ея завѣщанiю на престолъ вступилъ 12-лѣтнiй императоръ Петръ II. Меншиковъ, какъ нареченный тесть императора, перевезъ его въ свой домъ и сталъ управлять за него дѣлами, какъ государь. Стало быть, учрежденiе верховнаго тайнаго совѣта не помогло противъ временщика.
Тогда среди придворной знати нашлись люди, которые сумѣли иными средствами уничтожить влiянiе Меншикова. Семья князей Долгорукихъ вошла въ довѣрiе къ маленькому императору, восстановила его противъ Меншикова и научила, какъ отъ него избавиться. Петръ II объявилъ Меншикову ссылку (сначала въ его имѣнiя, а затѣмъ въ г. Березовъ на р. Оби). Дворъ перѣехалъ въ Москву для коронацiи импеpaтора, и тамъ Долгорукiе, закруживъ маленькаго государя иъ вихрѣ удовольствiй, не уберегли его отъ простуды. Маленькiй Петръ II скончался въ январѣ 1730 года, не оставивъ завещанiя.
Члены верховнаго тайнаго совѣта, «верховники», собравшись на совѣщанiе послѣ смерти императора, своею волею избрали на престолъ представительницу старшей линiи царскаго дома, дочь царя Ивана, курляндскую герцогиню Анну. А для того, чтобы устранить возможность появленiя временщиковъ, верховники рѣшили предложить новой государынѣ «кондицiи», то-есть ограничительныя условiя, и взяли для нихъ образцомъ шведскiе законы, опредѣлявшiе въ Швецiи соправительство сановниковъ съ монархомъ 1).
1) Тайно отъ всѣхъ другихъ сановниковъ подъ руководствомъ князя Д. Голицына, верховники составили ограничительную грамоту въ такой формѣ, будто бы сама Анна, по своему собственному почину, обѣщаетъ, принимая русскiй престолъ: 1) замужъ не выходить и наслѣдника себя не назначать, 2) править страною во всемъ съ, c0гласiя верховнаго тайнаго совета, который самъ будетъ избирать своихъ членовъ и назначать чиновниковъ на все важнѣйшiя должности, и 3) предоставить власть надъ войсками и гвардией верховному тайному совѣту.
Эти кондицiи верховники послали къ Аннѣ въ Митаву, гдѣ она жила. Анна согласилась принять престолъ на «кондицiяхъ», подписала ихъ и выѣхала въ Москву. Между тѣмъ въ Москвѣ верховники своихъ кондицiй не объявили, а просто сообщили духовенству, сенаторамъ и дворянству о ихъ мысли избратъ па престолъ герцогиню Анну, на что и получили общее согласiе.
Въ ту пору, по случаю пребыванiя въ Москвѣ императорскаго двора, тамъ была вся гвардiя и собралось много дворянства. Слухи о какихъ-то тайныхъ «кондицiяхъ» проникли въ дворянскую среду и страшно взволновали ее. «Затѣйку» верховниковъ сочли за желанiе устроить боярскую олигархiю и «вмѣсто одного самодержавнаго государя десять самовластныхъ и сильныхъ фамилiй». Дворяне были недовольны: «такъ мы, шляхетство, совсѣмъ пропадемъ», говорили они. Когда въ Москву пришла весть о согласiи Анны принять престолъ и о томъ, что она обѣщается отмѣнить самодержавiе и править съ верховнымъ тайнымъ совѣтомъ, то дворянство сейчась же добилось позволенiя обсудить новый порядокъ вещей. Дворяне образовали нѣсколько кружковъ, въ которыхъ всѣ говорили противъ верховниковъ. Дождавшись прiѣзда Анны въ Москву, дворянство толпою пришло (25-го февраля 1730 года) во дворецъ и стало просить императрицу о томъ, чтобы «пункты отставить», «принять самодержавство» и «уничтожить верховный тайный совѣтъ». Анна исполнила эту просьбу шляхетства и своими руками надорвала подписанный ею листъ съ ограничительными пунктами.
Сь уничтоженiемъ верховнаго тайнаго совѣта потеряли свое значенiе верховники и тотчась же обозначились новые временшики. Анна окружила себя своими курляндскими друзьями-нѣмцами, которымъ довѣряла больше, чѣмъ руccкимъ людямъ. Первое мѣсто среди этихъ нѣмцевъ занималъ курляндскiй ея камергеръ фонъ-Биронъ, а затѣмъ братья Левенвольдъ. Они поставили во главѣ управленiя тѣхь нѣмцевъ, какихъ застали уже въ Pocciи: Остерманъ сталъ управлять всѣми гражданскими дѣлами, Минихъ занялъ первое мѣсто въ войскахъ. А затѣмъ, на различныя должности при дворе, въ дипломатiи и въ армiи опредѣлялись остзейскiе нѣмцы. Было образовано два новыхъ гвардейскихъ полка (Измайловскiй и Конный), съ остзейскими офицерами и начальствомъ, какъ бы въ противовѣсъ cтарымъ полкамъ, Преображенскому и Семеновскому. Такимъ образомъ нѣмцы стали играть главныя роли въ русскомъ государствѣ. По виду всѣми дѣлами руководилъ учрежденный Анною (1731) «кабинетъ», въ которомъ было три «министра»; на дѣлѣ же самымъ яьнымъ временщикомъ былъ Биронъ.
Биронъ не любилъ Pocciю, презиралъ русскихъ, самъ же былъ дурнымъ, невѣжественнымъ, жаднымъ и злымъ человѣкомъ. Биронъ и его близкiе вовсе не думали о народномъ благѣ, а императрица была предана лишь удовольствiямъ. Поэтому старанiя придворныхъ направлялись къ тому, чтобы собрать какъ можно больше денегъ для двора. Подати и недоимки взыскивались беспощадно, при чемъ за крестьянъ-недоимщиковъ отвѣчали и помѣщики, и мѣстные чиновники. Когда же начинался ропотъ, виновные даже въ пустѣйшихъ разговорахъ забирались въ «тайную канцелярiю», которая вѣдала политическiя преступленiя; тамъ ихъ пытали и подвергали жестокимъ наказанiмъ. Конечно, Биронъ понималъ, что жадностью и жестокостью не прiобрѣсти народной любви, и потому онъ боялся бунтовъ. Для того, чтобы предупредить ихъ, онъ поошрялъ доносы и развилъ целую систему наушничества. Доносчики постоянно объявляли за собою «слово и дѣло» (то-есть доносъ) и клеветали, на кого хотѣли, подвергая невинныхъ людей пыткамъ и наказанiямъ. Самъ Биронъ, боясь русской знати, побуждалъ Анну къ гоненiямъ на разныхъ вельможъ. Казни и ссылки постигли князей Голицыныхъ, Долгорукихъ и другихъ, хотя никто изъ нихъ ничего не умышлялъ противъ императрицы. Всякое противодѣйствiе Бирону влекло за собою его месть. Кабинетъ-министра Артемiя Петровича Волынскаго онъ довелъ до смертной казни (1740) за то, что тотъ дерзалъ быть самостоятельно въ дѣлахъ и говорилъ императрицѣ противъ временщика. Такое поведенiе и правленiе Бирона возмущало всѣхъ и получило особую кличку «бироновщины», подъ которою разумѣли жестокость и корыстолюбивую эксплуатацiю страны, соединенную съ системой доносовъ.
Десять лѣтъ продолжалось на Руси господство придворныхъ нѣмцевъ. Государство страдало и жило въ постоянномъ страхѣ доносовъ и жестокихъ гоненiй. А двор [утопал] въ роскоши; балы и маскарады, охоты и другiя увеселенiя шлв непрерывной вереницей. Забавы Анны носили иногда странный характеръ. Дворецъ былъ полонъ малоумными шутами и комичными уродами, которыми любила развлекаться императрица. Для шутовской свадьбы однажды построенъ былъ даже ледяной домъ на Невѣ, освѣщенный изнутри, и въ немъ былъ данъ шумный праздникъ. Негигiеничная жизнь разстроила здоровье императрицы Анны, и она скончалась въ 1740 году, оставивъ престолъ сыну своей племянницы Анны Леопольдовны и Брауншвейгскаго принца Антона, только-что родившемуся Iоанну Антоновичу. Такъ какъ новорожденный императоръ не могъ самъ править, то регентомъ до его совершеннолѣтiя Анна назначила Бирона, который къ тому времени былъ, по желанiю Анны, избранъ герцогомъ Курляндскимъ.
Русскiе люди ничего не могли предпринять противъ власти Анны: Анна была дочерью русскаго царя. Но власти регента Бирона они не желали подчиниться. Возбужденiе гвардiи противъ Бирона было такъ велико и явно, что фельдмаршалъ Минихъ легко арестовалъ Бирона во дворцѣ съ помощью караула Преображенскаго полка и передалъ регентство матери императора, Аннѣ Леопольдовнѣ. Когда же стало ясно, что эта правительница неспособна вести управленiе и что при ней нѣмцы остались въ прежней силѣ, то и противъ Анны Леопольдовны началось движенiе «гвардейства». Солдаты и офицеры обратились къ жившей тогда въ Петербургѣ дочери Петра Великаго, Елизаветѣ, съ прямою просьбою взять престолъ отъ нѣмцевъ: «Матушка! мы всѣ готовы», говорили они: «только ждемъ твоихъ приказанiй». О томъ же старался французскiй посланникъ въ Петербургѣ, маркизъ Шетарди 1).
1) Для Францiи была бы важна въ ту минуту перемѣна нѣмецкaг0 правительства въ Россiи на другое, менѣе враждебное видамъ Францiи. Шетарди черезъ доктора Елизаветы, Лестока (француза), дѣйствовалъ на настроенiе Елизаветы.
Елизавета послѣ долгихъ колебанiй, наконецъ, рѣшилась на переворотъ. Она отправилась ночью (25-го ноября 1741 года) въ казармы Преображенскаго полка и оттуда съ одною ротою солдатъ (получившей позже титулъ «лейбъ-кампанiи») двинулась во дворецъ, арестовала «Брауншвейгскую фамилiю» (то-есть императора Iоанна и его родителей) и объявила себя императрицею. Паденiе нѣмецкаго правительства вызвало всеобщiй восторгъ, а нацiональное и гуманное правленiе Елизаветы сдѣлало власть ея прочною и популярною.
Съ восшествiемъ на престолъ Елизаветы окончился перiодъ временщиковъ. Надобно замѣтить, что во взаимной враждѣ и борьбѣ временщики и придворная партiи искали всегда опоры и поддержки въ «гвардействѣ». Меншиковъ съ помощью гвардiи настоялъ на воцаренiи Екатерины. Въ толпѣ дворянъ, пришедшихъ къ Аннѣ во дворецъ жаловаться на верховниковъ, именно гвардейство настояло на возстановленiи самодержавiя. Минихъ свергъ регента Бирона съ помощью гвардейцевъ. Елизавета воцарилась съ помощью тѣхъ же гвардейцевъ. Словомъ, гвардейскiе полки являлись тою силою, которая и поддерживала или ниспровергала извѣстныхъ лицъ или же политическiй порядокъ. Такъ какъ гвардiя имѣла опредѣленный сословный составъ, именно дворянскiй (§ 109), то, стало быть, главная сила въ столицѣ принадлежала шляхетству, дворянамъ, имѣвшимъ военную организацiю. Такъ понимали дѣло и сами гвардейцы, и правительство. Гвардейцы чувствовали свое значенiе, когда предлагали Елизаветѣ принять власть. Императрица Анна и правительница Анна Леопольдовна, каждая по своему, опасались шляхетской гвардiи и слѣдили за ея настроенiемъ. Такой ростъ политической силы дворянства составлялъ самое главное и важное явленiе перiода временщиковъ и имѣлъ болышiя историческiая следствiя.
§ 118. Дѣла внутреннiя (1725—1741). Во внутреннемъ управленiи Россiи въ периодъ временщиковъ надобно отмѣтить прежде всего нѣкоторыя измѣненiя въ административныхъ порядкахъ Петра Великаго. При Екатеринѣ I былъ образованъ верховный тайный совѣтъ (1726), вслѣдствiе чего уничтожена должность генералъ-прокурора и умалено значенiе сената и отчасти синода. Совѣтъ восполнялъ недостатокъ такого законодательнаго учрежденiя въ системѣ Петра Великаго, какимъ была до Петра боярская дума. Именно верховный тайный совѣтъ велъ все управленiе государствомъ, вслѣдствiе личной бездѣятельности Екатерины I и Петра II. За то, что совѣтъ покусился на ограниченiе верховной власти, онъ былъ уничтоженъ (1730); но тотчасъ же возникло подобное уничтоженному совѣту учрежденiе — кабинетъ. При императрицѣ Аннѣ также надобно было сосредоточить руководство дѣлами въ одномъ «вышнемъ правительствѣ», такъ какъ сама императрица не занималась дѣлами. Такимъ образомъ администрацiя Петра Великаго была дополнена высшимъ законодательнымъ учрежденiемъ. Были произведены затѣмъ и некоторыя другiя перемѣны: упрощено было мѣстное управленiе, такъ какъ губернскiя учрежденiя Петра Великаго найдены слишкомъ сложными и дорогими. Къ экономiи надобно было тогда стремиться потому, что народъ былъ, можно сказать, разоренъ войнами начала XVIII столѣтiя. Приходилось облегчать и уменьшать податныя тяготы, терпѣть и прощать недоимки, давать большую, чѣмъ при Петрѣ, свободу дѣятельности торговымъ и промышленнымъ людямъ. Верховный тайный совѣтъ и старался это дѣлать; наоборотъ, «бироновщина» не хотѣла, знать народной бѣдности и жестоко тянула средства изъ народа.
Въ положенiи сословiй въ перiодъ временщиковъ также произошли перемѣны. Измѣнилось нѣсколько положенiе шляхетства: дворянскiя служебныя обязанности были облегчены, а землевладѣльческiя права увеличены. Такимъ образомъ общее положенiе шляхетства улучшилось. Причина этого, между прочимъ, заключалась въ той роли, какую стало играть дворянское «гвардейство» въ столицѣ. Ставъ тамъ силою, на которую опиралась власть, гвардейскiе полки, естественно, получали награды за свою преданность и службу. Но такъ какъ гвардейство было дворянствомъ, то и награды гвардiи имѣли характеръ шляхетскiй, доставались всему дворянству. Въ 1730 году, вставъ противъ «затѣйки» верховниковъ, дворяне въ Москвѣ составляли свои проекты государственнаго устройства. Въ нихъ они для себя просили установленiя 20-лѣтнего срока дворянской обязательной службы, открытiя школъ для шляхетскихъ дѣтей, отмѣны закона о единонаслѣдiи въ дворянскихъ имѣнiяхъ, даннаго въ 1714 году. Когда Анна возстановила самодержавiе, то эти просьбы шляхетства сочла нужнымь удовлетворить въ виду заслугъ дворянъ при уничтоженiи «затѣйки» верховнаго совѣта: 1) Былъ установленъ для дворянъ срокъ обязательной службы въ 25 лѣтъ, такъ что въ 43—45 лѣтъ дворянинъ уже былъ свободенъ отъ службы; сверхъ того, разрѣшалось въ многолюдныхъ семьяхъ одному изъ братьевъ не служить вовсе; 2) былъ отмѣненъ законъ 1714 года о единонаслѣдiи, и дворянамъ возвращено право завѣщать свою землю всѣмъ сыновьямъ, при чемъ какъ вотчины, такъ и помѣстья (то-есть, казенныя земли) были одинаково обращены въ собственность дворянъ подъ именемъ «недвижимыхъ имуществъ»; 3) былъ въ Петербургѣ учрежденъ «корпусъ кадетовъ» (иначе, «сухопутный шляхетскiй корпусъ») изъ двухсотъ молодыхъ дворянъ, которые учились общимъ и военнымъ наукамъ и получали право по окончанiи курса выходить на службу прямо въ офицерскiе чины. Эти три мѣры внесли большое улучшенiе въ шляхетскiй бытъ. Служба стала легче, землевладѣнiе свободнѣe; сверхъ того, часть дворянъ могла жить, по закону, внѣ службы и хозяйничать, тогда какъ ранѣе всѣ дворяне, поголовно и безсрочно, были привязаны къ службѣ. Такимъ образомъ шляхетству стало лучше жить.
Напротивъ, крестьянамъ, владѣльческимъ въ особенности, жить стало труднѣе. При нѣмецкомъ правительствѣ императрицы Анны съ крестьянъ нещадно взыскивали тяжолыя подати. Такъ какъ съ владѣльческихъ крестьянъ подати и подоимки долженъ былъ доставить казнѣ владѣлецъ-помѣщикъ, то правительство давало помѣщикамъ все большую и большую власть надь крестьянами. Въ законѣ не было еще общаго опредѣленiя крѣпостного права помѣщика на крестьянъ; но въ жизни это право ужо выросло и для помѣщика его крестьяне были такiе же «подданные», какъ вь старину холопы. Крестьянинъ безъ разрѣшенiя помѣщика не могъ предпринять ничего; казна не вступала съ нимъ ни въ какiя отношенiя помимо его владѣльца, даже не принимала его въ военную службу.
Помѣщикъ могъ переселить крестьянина съ одной земли на другую; въ случаяхъ какого-либо неповиновенiя крестьянъ помѣщикъ могъ требовать себѣ содѣйствiя властей.
§ 119. Дѣла внѣшнiя (1725—1741). Въ царствованiе императрицы Анны Персiи были возвращены взятые у нея при Петрѣ Великомъ города на Каспiйскомъ морѣ (§ 107). Русскiе дипломаты согласились на это возвращенiе потому, что прикаспiйскiй климатъ губилъ русскiя войска, а прямой пользы on занятого края не было. Затѣмъ Pocciи пришлось вмѣшаться въ дѣла Рѣчи Посполитой. Какъ всегда бывало во времена польского безкоролевья, после смерти короля Августа II (1733) сосѣднiя державы старались поставить на польскiй престолъ каждая своего кандидата. Россiя желала видѣть польскимъ королемъ сына Августа II, саксонскаго курфюрста Августа. Между тѣмъ, въ Рѣчи Посполитой выбрали Станислава Лещинскаго, стараго союзника Карла ХII и врага Петра Великаго. Не желая допустить Станислава до власти, русское правительство послало свои войска въ Польшу (подъ командою Ласси, потомъ Миниха). Они загнали Станислава въ Данцигъ и послѣ долгой осады взяли городъ и заставили Станислава бѣжать изъ Польши. Королемъ же сталъ Августъ III (1734). Наконецъ, въ царствованiе Анны Россiя вела долгую (1736—1739) войну съ Турцiей. Война началась изъ-за набѣговъ крымцевъ на русскiя украйны. Главнымъ героемъ этой войны былъ фельдмаршалъ Минихъ. Ему удалось сдѣлать то, чего не могъ делать князь В. В. Голицынъ (§ 99), именно взять Перекопъ, войти въ Крымъ и разорить его. Затѣмъ Минихъ взялъ важную турецкую крѣпость Очаковъ, запиравшую выходъ въ море изъ Днѣпра и Буга, и, перейдя р. Прутъ, разбилъ турокъ подъ г. Хотиномъ (при дер. Ставучанахъ). Русскими былъ въ эту войну взятъ и знаменитый Азовъ (§ 107). По мирному договору (1739 года въ Бѣлградѣ) Россiя получила значительная пространства Черноморской степи, но не получила морскихъ береговъ: Азовъ условлено было срыть и оставить въ нейтральной, пустой полосѣ между Россiей и Турцiей.
ЭнциклопедиЯ
