Проф. С. Ѳ. Платоновъ. Сокращенный курсъ Русской исторiи для средней школы. Изданiе второе. Складъ изданiя у Я. Башмакова и Ко. Петроградъ, 1915. — С. 278—285
Время императрицы Елизаветы Петровны (1741—1761).
§ 120. Общее направленiе и характеръ царствованiя Елизаветы.
§ 121. Дѣла внутреннiя (1741—1761).
§ 122. Дѣла внѣшнiя (1741—1761).
§ 123. Вопросъ о престолонаслѣдiи.
§ 120. Общее направленiе и характеръ царствованiя Елизаветы. Вступивъ во власть, императрица Елизавета устранила отъ дѣлъ всѣхъ влiятельныхъ нѣмцевъ и передала дѣла въ руки русскихъ людей. «Брауншвейгская фамилiя» была выслана въ г. Холмогоры, откуда самъ бывшiй императоръ Iоаннъ Антоновичъ впослѣдствiи былъ перемѣщенъ въ Шлиссельбургскую крѣпость. Остерманъ и Минихъ были сосланы въ Сибирь; Бирона же изъ Сибири, куда его послали при Аннѣ Леопольдовнѣ, перевели вь Ярославль. При расправѣ съ нѣмцами, несмотря на большое раздраженiе противъ нихъ, никто не былъ казненъ, такъ какъ Елизавета, какъ говорятъ, при вступленiи на престолъ дала обѣщанiе никого не казнить смертною казнью во все свое царствованiе. Эти двѣ черты Елизаветинскаго царствованiя —русское направленiе и гуманность — были всѣми замѣчены и доставили императрицѣ общую любовь.
На каждомъ шагу новая государыня говорила, что желаетъ во всемъ восстановить порядки Петра Великаго. Но ни сама она, ни ея сотрудники, за немногими исключенiями, уже не помнили порядковъ Петра. Елизавета и вообще была мало знакома съ дѣлами и мало интересовалась ими. При жизни своихь родителей она была живымъ, веселымъ и добродушнымъ ребенкомъ; позднѣе же, при Аннѣ, она была удалена отъ всякихъ дѣлъ. Находясь подъ опалою императрицы Анны, она жила вдали отъ двора (въ Александровской слободѣ, знаменитой со времени Ивана Грознаго) и чувствовала себя какъ бы въ ссылкѣ. Позже ее вызвали ко двору, но держали подъ присмотромъ. Ея характеръ испортился отъ гоненiй и преслѣдованiй. Она стала подозрительна и вспыльчива, а въ то же время лѣновата и апатична; у нея не было желанiя трудиться надъ делами, узнать положенiе государства и самой дѣятельно руководить правленiемъ. Уничтоживъ Кабинетъ, Елизавета все правленiе предоставила сенату. Но Петръ запрещалъ сенату законодательствовать; а при Елизаветѣ сенатъ превратился въ такое же законодательное учрежденiе, какимъ ранѣе быль верховный тайный совѣть. Онъ издавалъ законы и вѣдалъ всѣ стороны государственнаго управленiя. Однако Елизавета не видѣла въ такой дѣятельности сената умаленiя своей собственной власти.
Изъ числа приближенныхъ Елизаветы особенно выдавались графы Разумовскiе (Алексѣй и Кириллъ Григорьевичи), по происхожденiю малороссiйскiе казаки. Изъ нихъ старшiй, по преданiю, былъ тайно повѣнчанъ съ императрицею. Онъ пользовался своимъ высокимъ положенiемъ очень благодушно никому не дѣлать зла и не желалъ вмѣшиваться въ управленiе государствомь. Младшiй (Кириллъ), получивъ хорошее образованiе за границей, былъ президентомъ академiи наукъ и, кромѣ того, гетманомъ Малороссiи. Кромѣ Разумовскихъ, пользовались расположенiемъ Елизаветы братья графы Шуваловы, изъ которыхъ одинъ (Петръ Ивановичъ) былъ главнымъ дѣльцомъ въ сенатѣ, а другой (Иванъ Ивановичъ) заслужилъ извѣстность стремленiемъ къ просвѣщенiю, знакомствомъ съ французскою литературою и меценатствомъ. (Именно ему принадлежитъ проектъ основанiя въ Москвѣ университета, котораго онъ и былъ первымъ «кураторомъ»). За Шуваловыми cлѣдуетъ упомянуть близкую къ Елизаветѣ семью Воронцовыхъ, одинъ изъ которыхъ (графъ Михаилъ Иларiоновичъ) былъ виднымъ дипломатомъ того времени. Всѣ перечисленныя фамилiи любимцевъ Елизаветы принадлежали къ ея придворному штату еще тогда, когда она была опальною цесаревною. Никто изъ нихъ paнѣe не участвовалъ въ государственномъ управленiи; никто не былъ сотрудникомъ Петра Великаго. Одинъ только старый дипломатъ, канцлеръ Елизаветы, графъ Алексѣй Петровичъ Бестужевъ-Рюминъ, называлъ себя и на самомъ дѣлѣ былъ «ученикомъ» Петра.
Врядъ ли всѣ эти люди могли припомнить и точно восстановить порядокъ Петра Великаго. Врядъ ли, впрочемъ, его и возможно было точно возстановить. Въ годы, прошедшiе со времени кончины Петра, жизнь ушла впередъ. Опытъ показалъ уже, что областныя учрежденiя Петра сложны и дороги (§ 111); трудно было ихъ устроить во всей ихъ сложности. Далѣе, бытъ дворянства настолько измѣнился къ лучшему во время Анны, что трудно было и подумать отнять у дворянъ дарованныя имъ Анною льготы и заставить ихь снова жить и служить по Петровскимъ законамъ. Такимъ образомъ возвращенiе къ законамъ Петра, обѣщанное Елизаветою, не могло быть исполнено вь точности. Но, тѣмъ не менѣе, Елизавету любили и почитали, какъ «дочь Петра», за то, что она возвратила Россiю къ Петровскому обычаю — дѣлать дѣла по возможности посредствомъ русскихъ же людей. Спокойное и популярное царствованiе Елизаветы было временемъ, когда русское общество отдохнуло отъ бироновщины, пришло въ себя и жило, не боясь завтрашняго дня и собирая силы для будущей славной эпохи завоеванiй и преобразованiй. Въ этомь заключалось историческое значенiе временъ Елизаветы и причина ея популярности среди подданныхъ.
§ 121. Дѣла внутреннiя (1741—1761). Елизаветинскiй сенатъ не стремился въ управленiи государствомъ ни къ какимъ крупнымъ преобразованiиямъ и не задавался никакими широкими проектами, ограничиваясь частными мѣрами по различнымъ отраслямъ управленiя. Большое вниманiе оказывалъ сенатъ дѣламъ церковнаго благочинiя (заботясь о печатанiи церковныхъ книгъ, объ улучшенiи иконописанiя, о благолѣпiи храмовъ, также о благосостоянiи духовенства и о защитѣ его отъ обидъ и притѣсненiй). Въ сферѣ народнаго просвѣщенiя главнымъ дѣломъ было основанiе Московскаго университета (1755) съ двумя приготовительными къ нему гимназiями (для дворянъ и для «разночинцевъ», то-есть лицъ, уволенныхъ изъ другихъ сословiй). При академiи наукъ университетъ съ гимназiей былъ образованъ и въ Петербургѣ; но въ Петербургѣ, удаленномъ отъ центральныхъ дворянскихъ губернiй, дворянами было неудобно учиться; поэтому академическiй университетъ заглохъ. Учреждались при Елизаветѣ и другiя школы: въ губернiяхъ — общеобразовательныя, а въ столицахъ — разнаго рода спецiиальныя. Въ сферѣ военной важенъ былъ законъ, облегчившiй рекрутскiй наборы: установлена была рекрутчина ежегодно лишь съ одной пятой части государства. Въ сферѣ экономической любопытно было учрежденiе государственныхъ заемныхъ банковъ съ дешевымъ кредитомъ въ 6% годовыхъ; особо дѣйствовалъ банкъ для дворянства и особо для купечества. Были уничтожены внутреннiя таможни, стѣснявшiя свободу движенiя товаровъ и бывшiя наслѣдiемъ глубокой старины. Установленъ 15-лѣтнiй срокь для производства податныхъ ревизiй, съ цѣлью упорядочить платежъ подушной подати, и по этому новому правилу были произведены двѣ ревизiи, одна въ началѣ, другая — въ концѣ царствованiя Елизаветы. Въ области наказанiй сенатъ, подчиняясь упорному пежеланiю Елизаветы утверждать смертные приговоры, нѣсколько разъ давалъ распоряженiе не применять смѣртной казни и обращать осужденныхъ въ тяжкiя работы.
Особенное вниманiе оказывалъ сенатъ шляхетству. Рядомъ распоряженiй было разъяснено, что только дворяне могутъ владѣть населенными имѣнiями и что вь дворянствѣ надлежитъ считать только такихъ потомственныхь дворянъ, которые докажутъ свое дворянское происхожденiе установленнымъ порядкомъ Этими распоряженiями дворянство было превращено въ замкнутое сословiе, отличiемъ которого стали его землевладѣльческая права и благородное происхожденiе, а не только одна служебная повинность. При Елизаветѣ дворяне начинаютъ уже мечтать о полной отмѣнѣ этой повинности, облегченной для нихъ указомъ императрицы Анны.
§ 122. Дѣла внѣшнiя (1741—1761). Вступая на престолъ, Елизавета застала при русскомъ дворѣ различныя политическiя влiянiя 1).
1) Во время воцаренiя Елизаветы Россiя находилась въ войнѣ со Швецiей (1741). Щвецiя начала воевать изъ-за ничтожныхъ поводовъ и не имѣла успеха. Въ 1743 году она согласилась на миръ, уступивъ Россiи Финляндскiя области къ востоку отъ р. Кюмени.
Въ Eвpoпѣ тогда шла борьба за «австрiйское наслѣдство» между Австрiей и Пруссiей. И та и другая желали видѣть Россiю своей союзницей. За Пруссiю cтарался не только самъ прусскiй король Фридрихъ II, но и французскiе дипломаты, именно Шетарди. За Австрiю стоялъ русскiй канцлеръ Бестужевъ-Рюминъ, который очень опасался быстраго возвышенiя Пруссiи и завоевательныхъ стремленiй ея «скоропостижнаго короля» (какъ онъ называлъ Фридриха II). Послѣ нѣсколькихъ лѣтъ борьбы и интригъ Бестужевъ одолѣлъ: его старанiями Шетарди былъ высланъ изъ Россiи; Россiя склонилась на сторону Австрiи и приняла участiе въ новой «семилѣтней войнѣ» противъ Пpycciи.
Семилѣтняя война началась въ 1756 году. Фридрихъ имѣлъ противъ себя Австрiю и примирившуюся сь нею Францiю. Россiя не сразу была готова къ войнѣ; русскiя войска только въ 1757 году вступили въ Восточную Пруссiю. Командовавшiй ими генералъ С. Ѳ. Апраксинъ разбилъ пруссаковъ (при Гроссъ-Егерсдорфѣ на р. Пределѣ, но не воспользовался побѣдою, а, сославшись на плохое состоянiе своихъ войскъ, самъ отступилъ изъ Пруссiи 2).
2) За это онъ былъ смѣненъ и отданъ подъ судъ. Елизавета подозрѣвала, что Апраксинъ не желалъ воевать, ожидая скорой ея кончины и имѣя въ виду нерасположенiе къ Прусской войнѣ наслѣдника русскаго престола великого князя Петра Ѳедоровича и его супруги Екатерины Алексѣевны. Въ соучастiи съ Апраксинымъ былъ заподозрѣнъ и обвиненъ самъ канцлеръ Бестужевъ. Онъ тоже быль смѣненъ и высланъ въ его деревни. На его мѣсто былъ назначенъ М. И. Воронцовъ.
Въ послѣдующiе годы (1758-1760) русскiя войска заняли Восточную Пруссiю съ ея главнымъ городомъ Кенигсбергомъ и вторглись въ Бранденбургъ. Въ кровопролитнѣйшей битвѣ подъ Цорндорфомъ (близъ рѣки Одера) пруссаки остановили напоръ русскихъ; русская армiя, потерявъ более 20.000 человѣкъ, оставила раньше прусской поле битвы и отошла въ порядкѣ на востокъ, почему Фридрихъ и приписалъ себѣ побѣду (1758). Въ следующемъ году (также близъ р. Одера, въ окрестностяхъ г. Франкфурта) при Кунерсдорфѣ генералъ Салтыковъ разбилъ прусскую армiю и почти ее уничтожилъ; самъ Фридрихъ едва спасся отъ плѣна (1759). Еще черезъ годъ русскимъ отрядамъ удалось на время захватить Берлинъ и взять съ него контрибуцiю (1760).
Средства Пруссiи были совершенно истощены войною, и Фридрихъ, можно сказать, погибалъ. Его спасла только кончина императрицы Елизаветы (въ самый день Рождества 1761 года). Наслѣдника Елизаветы, императоръ Петры III, немедленно прекратилъ войну съ Фридрихомъ, возвратилъ ему все у него завоеванное и заключилъ съ Пруссiей не только миръ, но и союзъ. Россiя, такимь образомъ, сразу потеряла плоды своихь завоеванiй и даромъ погубила много своихъ людей и средствъ.
§ 123. Вопросъ о престолонаслѣдiи. Тотчась по воцаренiи императрица Елизавета приняла мѣры къ тому, чтобы обезпечить престолонаслѣдiе за потомствомъ Петра Великаго. Это потомство было представлено тогда однимъ только маленькимъ внукомъ Петра по женской линiи — голштинскимъ герцогомъ Карломъ-Петромъ-Ульрихомъ, сыномъ Анны Петровны. У Елизаветы, стало быть, выбора не было, и она пригласила герцога въ Россiю. Герцогъ немедля прiѣхалъ въ Петербургъ вмѣcтѣ со своимъ воспитателемъ (отець и мать его уже умерли). Объявленный паслѣдникомъ русскаго престола, онъ принялъ православiе и сталъ великимъ княземъ Петромъ Оедоровичемъ. По достиженiи имъ 17-лѣтнего возраста его женили. Нѣста его была дочь прусскаго генерала, изъ мелкихъ владѣтельныхъ принцевъ Ангальтъ-Цербстъ, Софiя-Августа, всего на одинъ годъ моложе жениха; ее привезли въ Петербургъ и присоединили къ православiю съ именемъ Екатерины Алексѣевны. Послѣ свадьбы (1745) юная великокняжеская чета жила подъ надзоромъ лицъ, завѣдывавшихъ ихъ «малымъ» дворомъ. Великiй князь кончалъ свое образованiе, а великая княгиня скучала безъ общества и много читала. Въ 1754 году у нея родился сынъ, великiй князь Павелъ Петровичъ; его не оставили на рукахъ матери, а взяли на личное попеченiе самой императрицы Елизаветы.
Съ теченiемъ времени открылась громадная противоположность ума и характеровъ великаго князя и великой княгини, слѣдствiемъ чего явился ихъ глубокiй разладъ.
Великiй князь Петръ Ѳедоровичъ былъ такъ легкомысленъ, что возбуждалъ сомнѣнiе въ своей душевной нормальности. Онъ ничего не зналъ изъ того, чему его учили, и отличался большою безтактностью. Россiи онъ не любилъ и не скрывалъ этого, восторгаясь Фридрихомъ Прусскимъ и его побѣдами. Православiе въ немъ было смѣшано съ протестантствомъ, и онъ самъ не въ состоянiи былъ разобрать, во что онъ вѣровалъ. Подъ влiянiемъ вина, до котораго онъ былъ большой охотникъ, онъ совершалъ большiя невѣжества и шалости даже за столомъ, при постороннихъ. Самъ онъ считалъ сѣбя военнымъ человѣкомъ, но военнаго дѣла не разумѣлъ и ограничивалъ свои военныя занятiя грубыми кутежами съ офицерами вьшисанныхъ для него (въ Ораниенбаумъ) голштинскихъ баталiоновъ и дѣтскою игрою въ солдатики, разставленные на столахъ. Онъ не чувствовалъ своего духовнаго убожества и былъ высокаго мнѣнiя о самомъ себѣ, съ высокомѣрною грубостью относясь ко всѣмъ окружающимъ и даже кь своей женѣ. Чѣмъ дальше шло время, тѣмъ яснѣе становилось, что онъ не могъ править государствомъ.
Напротивъ, великая княгиня Екатерина Алексѣевна съ годами обнаружила большой умъ и блестящiя способности. Уже въ дѣтствѣ она казалась выдающимся ребенкомъ. Когда судьба привела ее во дворецъ Елизаветы, она должна была жить тамъ безъ родныхъ и близкихъ, среди чуждыхъ ей придворныхъ, съ мужемъ, котораго она не могла любить. Въ такой трудной и тоскливой обстановкѣ Екатерина не потерялась. Предоставленная самой себѣ, она начала читать и учиться. Отъ легкаго чтенiя она перешла къ серьезному и въ нѣсколько лѣтъ познакомилась съ современной ей французской, по преимуществу философской и политической, литературою. Мало-по-малу она стала «ученицей» Монтескьё, Вольтера и «энциклопедистовъ», только-что создавшихъ тогда «новую философiю» вѣка «просвѣщенiя». По силѣ ума и широты образованiя Екатерина была самымъ выдающимся человѣкомъ Елизаветинскаго двора, и придворные вельможи не могли нѣзаметить, что изъ наивной дѣвочки Екатерина превратилась въ замѣчательную женщину.
Рожденiе великаго князя Павла Петровича имѣло большое значенiе для всего двора. Ясно было, что великiй князь Петръ Ѳедоровичъ управлятъ Россiею не можетъ по неспособности къ дѣламъ и по отсутствiю русскаго патрiотизма. По закону 1722 года (§ 115), Елизавета могла заменить eго кѣмъ угодно и, разумѣется, скорѣе всего его сыномъ Павломъ. Но надъ маленькимъ Павломъ необходима опека, а опека естественнѣе всего могла быть ввѣрена матери Павла, Екатеринѣ. Такимъ образомъ Екатерина получала опредѣленную, очень, важную роль въ вопросахъ престолонаслѣдiя. Однако Елизавета, отлично понимая непригодность Петра, боялась устранить его и не желала дать власть Екатеринѣ. Такъ до самой кончины она и не рѣшила этого мучившаго ее дѣла.
Начало книги ◀ ▶ § 124. Воцаренiе и сверженiе Петра III Ѳедоровича.