Левенвольде, Карл-Густав — Библиографический словарь

Въ 1731 году Левенвольде былъ отправленъ въ званiи «полномочнаго министра» въ Берлинъ и въ Вѣну, чтобы уладить польскiя дѣла; кромѣ того, онъ долженъ былъ прiискать жениха для Анны Леопольдовны, племянницы императрицы Анны Iоанновны. Вслѣдствiе его представленiя оставалось сдѣлать выборъ между бранденбургскимъ маркграфомъ Карломъ и брауншвейгскимъ принцемъ Антономъ, и императрица склонилась въ пользу послѣдняго. Что касается переговоровъ его въ Берлинѣ и въ Вѣнѣ по дѣламъ польскимъ, то о нихъ почти ничего неизвѣстно, такъ какъ онъ опасался доносить о нихъ что-либо существенное въ своихъ реляцiяхъ, но посольство его было, какъ видно, не особенно успѣшно. Прусскiй король Фридрихъ-Вильгельмъ медлилъ приступить къ австро-русскому союзу, несмотря на обѣщанiе Россiи возвести одного изъ его младшихъ сыновей на курляндскiй престолъ по смерти герцога курляндскаго, а нѣмецкiй императоръ Карлъ VI не высказывался опредѣленно, на комъ изъ кандидатовъ въ короли польскiе онъ желалъ бы остановиться. Въ концѣ 1732 года Левенвольде, получившiй въ это время званiе оберъ-шталмейстера, былъ вторично отправленъ въ Берлинъ и заключилъ на этотъ разъ трактатъ касательно избранiя въ Польшѣ новаго короля, а въ Курляндiи герцога, по смерти польскаго короля Августа II, здоровье котораго за послѣднее время сильно ухудшилось. По этому трактату союзники обязывались употреблять всѣ средства, допускаемыя польской конституцiей, чтобы во время избранiя былъ предложенъ кандидатъ, способный сохранять покой и доброе согласiе съ сосѣдними державами, поставить на польскихъ границахъ армiю опредѣленныхъ размѣровъ во время избранiя короля, чтобы охранить Рѣчь Посполитую отъ всякаго чужестраннаго влiянiя, т. е. вмѣшательства Францiи въ пользу Станислава Лещинскаго. Сепаратные артикулы касались: 1) предложенiя въ польскiе короли португальскаго инфанта Эммануила и 2) желанiя русской императрицы, чтобы, по смерти герцога курляндскаго, былъ избранъ на его мѣсто второй сынъ прусскаго короля, Августъ Вильгельмъ. Трактатъ этотъ, извѣстный подъ именемъ Левенвольдовскаго, вызвалъ недовольство въ Вѣнѣ. Императорское правительство Карла VІ примирилось бы съ обѣщанiемъ Курляндiи прусскому принцу, но въ то же время настаивало, чтобы Фридрихъ-Вильгельмъ отказался за это отъ притязанiй на Юлихъ и Бергъ, и по требованiю имперскаго посла въ Петербургѣ трактатъ не былъ ратификованъ.

Заключивъ трактатъ, Левенвольде вернулся въ Петербургъ, а 14 марта 1733 г., по смерти Августа II, отправленъ былъ въ Варшаву полномочнымъ посломъ. Младшiй братъ его, камергеръ Фридрихъ-Казимiръ Левенвольде, уже два года находился тамъ посломъ, хорошо зналъ состоянiе Польши и взаимныя отношенiя ея вельможъ, но почему-то не пользовался совершеннымъ довѣрiемъ русскаго правительства. Ему даже не дали знать изъ Петербурга о содержанiи трактата, заключеннаго его братомъ въ концѣ 1732 г., и о решенiи союзныхъ державъ возвести на польскiй престолъ португальскаго инфанта Эммануила; свѣдѣнiя эти дошли до него черезъ имперскаго посла въ Варшавѣ. Тѣмъ не менѣе не желали ни вызвать его изъ Польши, ни послать къ нему на помощь другое лицо съ болѣе обширными полномочiями, опасаясь, какъ бы между послами не возникла зависть, вредная для общаго дѣла. Всѣ эти соображенiя заставили остановиться на графѣ Карлѣ-Густавѣ Левенвольде, уже знакомымъ съ имперской и прусской политикой. Онъ получилъ самое обширное полномочiе, какое когда-либо предоставлялось русскому посланнику: отъ его благоусмотрѣнiя зависѣли миръ или война съ Польшей. Въ инструкцiяхъ ему сказано было, что императрица Анна Iоанновна никакъ не можетъ допустить, чтобы на польскiй престолъ былъ возведенъ Станиславъ Лещинскiй или какой-нибудь другой зависящiй отъ Францiи кандидатъ. Относительно избранiя новаго короля посолъ долженъ былъ руководствоваться договорами, заключенными между Россiей, Германской имперiей и Пруссiей. При заключенiи «капитуляцiй» между новымъ королемъ и поляками наблюсти, чтобы были возобновлены всѣ права, предоставленныя лицамъ греческаго вѣроисповѣданiя въ Польшѣ на основанiи вѣчнаго мира, заключеннаго между Россiей и Польшей еще въ 1686 г. — Задача предстояла гр. Левенвольду нелегкая, тѣмъ болѣе, что Станиславъ Лещинскiй имелъ въ Польшѣ сильную партiю.

Оберъ-шталмейстеръ Левенвольде прибылъ въ Варшаву въ концѣ апрѣля 1733 г. съ многочисленною и пышной свитой. 3-го (14) мая братья Левенвольде (посолъ и оберъ-шталмейстеръ), вмѣстѣ съ представителями вѣнскаго и берлинскаго дворовъ, отправились къ примасу. Имперскiй посолъ гр. Вильчекъ и оберъ-шталмейстеръ Левенвольде заявили, что ихъ государи не желаютъ нарушать или ограничивать правъ Рѣчи Посполитой при избранiи короля и что поляки могутъ быть совершенно спокойны, если изберутъ короля, который бы не былъ «предосудителенъ» сосѣднимъ державамъ. Разговоръ принялъ весьма острый оборотъ, примасъ разгорячился и въ концѣ концовъ сказалъ, что всѣ старанiя союзныхъ державъ клонятся къ тому, чтобы воспрепятствовать Станиславу Лещинскому взойти на престолъ, но что это противорѣчитъ дружественнымъ увѣрениямъ ихъ дворовъ. Оберъ-шталмейстеръ Левенвольде возразилъ, что онъ никого не называлъ по имени, но такъ какъ примасъ не скрываетъ желанiя поляковъ избрать Лещинскаго, то онъ долженъ ему замѣтить, что такое избранiе будетъ нарушенiемъ сеймоваго постановленiя, лишившаго Станислава права на корону. Кромѣ того, это будетъ несоблюденiемъ свободы избранiя, о которой хлопочетъ примасъ, потому что Францiя объявила, что допустить до польскаго престола только Лещинскаго.

Чтобы избавиться отъ присутствiя на сеймѣ нежелательныхъ свидѣтелей, примасъ рѣшилъ воспользоваться забытымъ стариннымъ польскимъ постановленiемъ, по которому всѣ иностранные послы должны были выѣзжать изъ Варшавы во время избранiя короля. Когда посламъ дано было знать, что они должны удалиться, то Левенвольде отвѣчалъ, что не знаетъ, будетъ-ли онъ въ Варшавѣ во время выборовъ, но если останется до того времени, то, къ сожалѣнiю, не можетъ исполнить объявленнаго ему закона, такъ какъ не имѣетъ права отлучиться изъ Варшавы безъ именного повелѣнiя своей государыни, польскимъ же уставамъ онъ не можетъ повиноваться, особенно если они противны международному праву. Имперскiй посолъ гр. Вильчекъ отвѣтилъ еще болѣе рѣзко и рѣшительно.

Проживъ въ Варшавѣ около мѣсяца, Левенвольде составилъ себѣ ясное понятiе о положенiй польскихъ дѣлъ и убѣдился, что партiя Станислава Лещинскаго быстро увеличивалась вслѣдствiе щедротъ французскаго двора. Самымъ умнымъ и дѣятельнымъ сторонникомъ Лещинскаго былъ Понятовскiй, имѣвшiй сильное влiянiе на примаса. Левенвольде писалъ въ Петербург, что Понятовскiй дѣйствуетъ не столько въ интересахъ Лещинскаго, сколько въ своихъ собственныхъ, что избранiе Понятовскаго было бы еще опаснѣе избранiя Лещинскаго, но что имъ двумъ никого нельзя противопоставить изъ польскихъ вельможъ. Левенвольде считалъ неизбежнымъ вооруженное вмѣшательство со стороны Россiи и думалъ, что она будетъ имѣть на это большее право, если нѣкоторые изъ польскихъ вельможъ, недовольные дѣйствiями примаса, обратятся къ русскому двору съ жалобой на притѣсненiя польской вольности и съ просьбой о защитѣ. Не безъ трудовъ, но Левенвольде удалось уладить это дѣло. Въ его канцелярiи былъ составленъ манифестъ и нѣкоторые изъ литовскихъ и даже польскихъ вельможъ изъявили свое согласiе на его отсылку въ Петербургъ, за общей подписью этихъ «доброжелательныхъ».

Узнавъ, что въ домѣ у Левенвольде стали собираться недовольные и что ими написанъ манифестъ, примасъ отправилъ къ Левенвольде депутацiю отъ польскаго сената, чтобы спросить: вступят-ли русскiя войска въ Польшу, или нѣтъ? и изъявить неудовольствiе на то, что стѣсняют свободу избранiя короля исключенiемъ того или другого кандидата, наконецъ, потребовать, чтобы сообщены были имена тѣхъ поляковъ, которые, жалуясь на притѣсненiе во время сейма, просили помощи императрицы Анны Iоанновны и подписались подъ манифестомъ. Левенвольде отвѣтилъ, что если сенатъ желаетъ, то онъ обратится къ своему двору за разъясненiемъ относительно того, вступятъ-ли русскiя войска въ Польшу, и замѣтилъ при этомъ, что сами поляки ищутъ помощи у турокъ и татаръ; что нельзя требовать отъ союзныхъ державъ, чтобы онѣ спокойно смотрѣли на избранiе такого короля, который не будетъ соблюдать мира съ сосѣдями; что же касается именъ тѣхъ, кто бываетъ у него въ домѣ, то ихъ назвать онъ отказался и прибавилъ, что нельзя порицать людей, потерпѣвшихъ насилiе, за то, что они ищутъ защиты, тѣмъ болѣе, что члены Рѣчи Посполитой не въ первый разъ обращаются къ русской императрицѣ съ просьбой о помощи. Черезъ нѣсколько дней послѣ этой конференцiи Левенвольде выѣхалъ изъ Варшавы въ Петербургъ, не сообщивъ объ этомъ примасу и не испросивъ дозволенiя у императрицы: онъ торопился лично переговорить съ кабинетъ-министрами о болѣе рѣшительныхъ дѣйствiяхъ для устраненiя Лещинскаго.

До сихъ поръ союзныя державы не выставляли своего кандидата противъ Лещинскаго. Только императорское нѣмецкое правительство выдвигало кандидатуру португальскаго инфанта Эммануила и, послѣ смерти польскаго короля, запросило согласiе португальскfго двора. Долгое время не получалось отвѣта, и уже явился другой кандидатъ, новый саксонскiй курфюрстъ Августъ, сынъ покойнаго польскаго короля Августа II, когда отъ португальскаго короля полученъ былъ отвѣтъ, что онъ желаетъ возведенiя португальскаго принца на польскiй престолъ, но не дона Эммануила, а другого своего брата, дона Антонiо. Саксонскiй дворъ завязалъ непосредственно переговоры съ Россiей и съ Пруссiей. Предпочитая, во всякомъ случаѣ, саксонскаго курфюрста Лещинскому, Россiя отправила Августу, въ концѣ мая 1733 г., свой проектъ трактата, по которому, въ случаѣ избранiя Августа ъв короли польскiе, онъ гарантировалъ ей всѣ принадлежащiя ей земли и области и отказался отъ притязанiй на Лифляндiю и признавалъ самостоятельность Курляндiи; сознавая ограниченность власти, которую онъ получалъ къ Польшѣ, курфюрстъ опасался принять на себя обязательство, котораго онъ не былъ бы въ состоянiи выполнить, и въ такомъ духѣ далъ свой отвѣтъ.

Черезъ нѣсколько дней послѣ полученiя отвѣта курфюрста и послѣ соединеннаго засѣданiя въ Петербургѣ кабинета министровъ, сената и генералитета, созванныхъ, по настоянiю Левенвольде, оберъ-шталмейстеръ былъ снова отправленъ въ Варшаву съ предписанiемъ, что если онъ въ теченiе трехъ недѣль не получитъ изъ Дрездена ратификацiи курфюрста, то пусть приступитъ къ необходимымъ мѣрамъ для возведенiя на польскiй престолъ кн. Любомирскаго. Вскорѣ, однако произошло измѣненiе въ намѣренiяхъ Россiи: вслѣдствiе двухъ писемъ курфюрста къ императрицѣ Аннѣ Iоанновне, и Левенвольде было приказано, не дожидаясь присылки изъ Дрездена ратификованнаго трактата, немедленно приложить всѣ старанiя въ пользу избранiя Августа. Левенвольде отправился въ Варшаву и на пути раздавалъ манифест на польскомъ языкѣ, въ которомъ союзныя державы увѣдомляли поляковъ о вступленiи своихъ войскъ въ ихъ отечество.

Въ Варшаву Левенвольде прибылъ 27 iюля. Онъ привезъ съ собою грамоту императрицы къ примасу, въ которой прямо указывалось на Лещинскаго, какъ на такого кандидата, которому Россiя не позволить вступить на польскiй престолъ. Левенвольде широко раздавалъ и обѣщанiя и деньги; онъ истратилъ въ Польшѣ громадныя, по тому времени, суммы, а оправдательные документы сжегъ, когда русскiй посольскiй домъ въ Варшавѣ подвергся разграбленiю, — онъ получилъ въ разные сроки (считая вышеупомянутые восемь бланкетовъ) около 200.000 рублей и, кромѣ того, около 130.000 талеровъ.

25 августа открылся избирательный сеймъ. Саксонскiе послы и братья Левенвольде переѣхали во дворецъ нѣмецко-имперскаго посла, опасаясь нападенiя взволнованной черни. Слухи о приближенiи русскихъ войскъ подтверждались все болѣе и болѣе, и примасъ просилъ Левенвольде приказать имъ возвратиться; Левенвольде отвѣтилъ, что онъ не можетъ этого сдѣлать, но увѣрялъ, что войска не причинятъ никому ни малѣйшаго вреда, пока поляки сами не подадутъ къ этому повода. 9 сентября прибылъ въ Варшаву тайкомъ самъ Станиславъ Лещинскiй, проѣхавшiй по Европѣ подъ видомъ купеческаго прикащика. 11 сентября онъ былъ выбранъ большинствомъ въ короли польскiе, а протестовавшее меньшинство ушло въ Венгровъ и издало манифестъ, въ которомъ жаловалось на уничтоженiе liberum veto. Подписавъ pacta conventa, Станиславъ уѣхалъ 22 сентября въ Данцигъ, въ сопровожденiи главныхъ своихъ приверженцевъ и пословъ французскаго и шведскаго, — тамъ думалъ онъ дождаться помощи отъ Францiи и заступничества со стороны Швецiи, Турцiи и Пруссiи.

Между тѣмъ братья Левенвольде и саксонскiе послы, продолжавшiе жить во дворцѣ нѣмецко-имперскаго посла, подвергались большой опасности и находились какъ бы въ заключенiи. Дворецъ былъ окруженъ крѣпкимъ карауломъ; курьеръ, ѣхавшiй изъ Петербурга, былъ остановленъ и всѣ бумаги у него отняты; только три дня спустя къ Левенвольде принесли распечатанный рескриптъ императрицы. Точно так же остановлено было до двадцати курьеровъ, которые отправлялись Левенвольде или генераломъ Ласси. Дворецъ, въ которомъ раньше помѣщались русскiе послы, былъ совершенно разграбленъ, а домъ саксонскаго посла уничтоженъ послѣ кровопролитнаго сраженiя. Наконецъ 20 сентября, на правомъ берегу Вислы показалось 20.000 русскаго войска подъ начальствомъ Ласси; на другой день была устроена батарея противъ самой Варшавы и началась перестрѣлка, причинившая русскимъ весьма незначительный уронъ. 22 сентября была составлена въ Прагѣ изъ противниковъ Станислава Лещинскаго конфедерацiя, и 24 сентября сконфедерованная Рѣчь Посполитая выбрала въ короли саксонскаго курфюрста Августа. Ласси не дождался прiѣзда новаго короля, а въ концѣ 1733 г. получилъ указъ выступить къ Данцигу противъ Станислава Лещинскаго. Ласси, по-видимому, был доволенъ уйти подальше отъ Варшавы, потому что ему тяжело было находиться подъ начальством у Левенвольде, который былъ суровъ, самовластенъ, но въ то же время нерѣшителенъ и медлителенъ въ распоряженiяхъ, онъ обременялъ солдатъ непосильными работами въ Варшавѣ, не заботился о пропитанiи войска и лошадей и о приготовленiи зимнихъ квартиръ, — и русское войско часъ отъ часу слабѣло, а генералъ Ласси «не смѣлъ слова выговорить, боясь нареканiй отъ Левенвольде, который и съ роднымъ братомъ своимъ въ ссорѣ». Младшiй Левенвольде, камергеръ Фридрихъ-Казимiръ, вслѣдствiе этой ссоры, просилъ отозвать его изъ Варшавы. Просьба его была исполнена, а на его мѣсто присланъ былъ президентъ Академiи Наукъ гр. Кейзерлингъ, которому пришлось играть при оберъ-шталмейстерѣ Левенвольде тоже второстепенную роль.

Оберъ-шталмейстеръ Левенвольде былъ близокъ съ Остерманомъ, и оба они недолюбливали Миниха, а можетъ быть, и завидовали ему. Недружелюбное отношенiе къ Миниху возникло у Левенвольде еще въ 1732 г., вслѣдствiе нѣкоторыхъ измененiй въ распорядкѣ офицерскихъ чиновъ Измайловскаго полка, сдѣланныхъ Минихомъ, по порученiю императрицы, въ то время, когда Левенвольде былъ въ Берлинѣ и въ Венѣ. Остерманъ и Левенвольде восстановили противъ Миниха Бирона, возбудивъ въ немъ подозрѣнiе, что Минихъ стремится овладѣть полною довѣренностью императрицы и, въ случаѣ удачи, конечно, не пощадитъ всѣхъ своихъ противниковъ, съ Бирономъ во главѣ. Въ началѣ 1734 г. явилась возможность благовидно удалить Миниха изъ Петербурга, назначивъ его главнокомандующимъ надъ войскомъ, которымъ до этого времени начальствовалъ генералъ Ласси, и Минихъ былъ отправленъ под стѣны Данцига. Послѣ того какъ Станиславъ Лещинскiй бѣжалъ изъ Данцига, Данцигъ сдался русскимъ 28 iюня 1734 г., съ обязательствомъ быть вѣрным королю Августу III.

За свою дѣятельность въ Польшѣ Левенвольде былъ награжденъ, 21 декабря 1733 г., орденомъ Св. Андрея Первозваннаго, а вслѣдъ затѣмъ отправился изъ Варшавы въ Краковъ, для присутствiя 17 января 1734 г. на коронацiи Августа III, а оттуда поѣхалъ въ Вѣну. Надо было не только переговорить съ правительствомъ нѣмецкаго императора объ окончанiи польскихъ дѣлъ, но обсудить и турецкiй вопросъ, такъ какъ Порта враждебно относилась къ развитiю нѣмецко-русскаго влiянiя въ Польшѣ, а крымскiе татары нападали на русскiя границы. Польскiя дѣла временно отодвинули на заднiй планъ вопросъ о войнѣ съ Турцiей, а теперь онъ опять стоялъ на очереди. Но въ Вѣнѣ не только не желали помогать Россiи противъ турокъ, а, ссылаясь на договоры, требовали еще помощи противъ Францiи, Левенвольде отвѣчалъ, что русскiя войска разбросаны въ разныхъ мѣстахъ, такъ какъ часть войска находится еще въ Польшѣ, нужны военные силы въ Персiи и въ то же время слѣдуетъ быть на сторожѣ противъ Турцiи, съ одной стороны, и противъ Швецiи — съ другой. Въ концѣ апреля 1734 года Левенвольде выѣхалъ изъ Вѣны и по дорогѣ въ Петербургъ посѣтилъ Лейпцигъ и Берлинъ, гдѣ старался, с одной стороны, склонить Фридриха къ признанiю Августа и къ удаленiю отъ всякихъ сношенiй съ Лещинскимъ, съ другой — старался убѣдить Августа, чтобы он уступилъ Фридриху нѣкоторыя земли, дабы привлечь его на свою сторону.

Послѣ вышеприведенныхъ переговоровъ въ Вѣнѣ, Лейпцигѣ и Берлинѣ, Левенвольде возвратился въ Петербургъ больной и получилъ дозволенiе уѣхать на свою мызу Раппинъ близъ Дерпта, гдѣ и умеръ 30 апрѣля 1735 года.

Влiятельная роль графа Карла-Густава Левенвольде въ правительствѣ Анны Iоанновны и личныя качества его ума и характера прекрасно очерчены въ отзывахъ двухъ его современниковъ: графа Эрнеста Миниха и В. А. Нащокина.

Графъ Эрнестъ Минихъ такъ отзывается о Левенвольде: «Кромѣ сего, такъ сказать, всемогущаго любимца (Бирона), состоялъ также Карлъ-Густавъ, старшiй графъ Левенвольде, въ той великой силѣ, что хотя и не занималъ онъ никакой должности въ министерствѣ, однако никакiе дѣла не проходили безъ его вѣдома и соглашенiя; даже самъ Биронъ, который ни съ кѣмъ другимъ не хотѣлъ дѣлить власти своей у императрицы, не токмо сего мужа, доколѣ онъ живъ былъ, при себѣ терпѣлъ, но также, чему дивиться должно, нѣкоторымъ образомъ его боялся. Личныя свойства и качества гр. Левенвольде дѣйствительно заслуживали почитанiя. Сверхъ остраго и проницательнаго разума имѣлъ онъ совершенно честное сердце, былъ великодушенъ, бескорыстенъ и охотно вспомоществовалъ всѣмъ, кои съ правымъ дѣломъ или просьбою къ нему прибѣгали. Онъ жилъ весьма умѣренно и безъ великолѣпiя. Видъ его былъ важенъ, но не непрiятенъ и въ домашнемъ обхожденiи находили его веселымъ и шутливымъ. Друзьямъ своимъ дѣлалъ онъ добро, и кто однажды вошелъ къ нему въ любовь, тотъ черезъ наговорки и клевету не скоро лишался оныя. Но буде онъ однажды кого возненавидѣлъ, то уже бывалъ вовсе непримиримымъ».

По словамъ В. А. Нащокина, графъ Левенвольде былъ человѣкъ «великаго разума» и правдолюбiе ставилъ выше своей славы. Будучи полковникомъ Измайловскаго полка, онъ привелъ его въ образцовый порядокъ, и подчиненные боялись его, несмотря на то, что никто не былъ штрафованъ его приказомъ. Онъ любилъ ружейную охоту и лошадей и вмѣстѣ съ Бирономъ и А. П. Волынскимъ подалъ императрицѣ Аннѣ Iоанновнѣ проектъ объ увеличенiи и улучшенiи государственныхъ конскихъ заводовъ, вслѣдствiе чего были выписаны изъ за границы хорошiя лошади. Нащокинъ счелъ своимъ долгомъ прибавить, что онъ не находился въ особенной милости у графа Левенвольде и не получилъ никакого повышенiя по его рекомендацiи, а потому отзывъ его совершенно безпристрастенъ и вызванъ единственно желанiемъх воздать должное почтенiе достойному человѣку.

Совершенно въ противоположном свѣтѣ рисуетъ Карла-Густава Левенвольде третiй изъ его современниковъ — испанскiй посолъ герцогъ де-Лирiа, отзывающiйся о немъ весьма нелестно. Повидимому, де-Лирiа смѣшиваетъ его съ его братомъ Рейнгольдомъ-Густавомъ Левенвольде, а потому этого отзыва мы не приводимъ.

 

 

Записки В. А. Нащокина. СПб. 1842 г., 34, 40. — Записки фельдмаршала Миниха — русскiй переводъ, изд. въ СПб. 1854 г., с. 43, 307, 312. — Записки Манштейна о Россiи. 1727—1744 гг. СПб. 1875 г. — Хмыровъ, «Историческiя статьи». — «Россiя и русскiй дворъ въ первой половинѣ XVIII в. Записки и замѣчания гр. Эрнста Миниха», Изд. «Русск. Старины». СПб. 1891 г. — Бантышъ-Каменскiй, «Словарь достопамятныхъ людей русской земли», М. 1836 г., III. — Герье, «Борьба за польскiй престолъ въ 1733 году», М. 1862 г. — Соловьевъ, «Исторiя Россiи», т. ХІХ, XX.               В. Корсакова.

 

 

Ссылки

---

• Карл Густав Лёвенвольде — ЭнциклопедиЯ
• Иоганн Фридрих Фукс (1697—?) ...1733 год — по указу Анны Иоанновны отправлен при после обер-шталмейстере графе Карле Густаве Левенвольде в Польшу, где пробыл с ним 2 года...