• СЛОВАРЬ

С небес на землю — Санкт-Петербургские Ведомости

Нельзя не заметить, что некоторые из узников знаменитой Шлиссельбургской крепости от долгого сидения в одиночном заключении становились то ли фантазерами, то ли контактерами с Космосом. Судьбы иных «секретных арестантов» Шлиссельбурга подтверждают, что не случайно специалисты определяют Ореховый остров как энергетический центр аномальных структур

«Знание планет» проявил в Шлиссельбурге представитель старинного дворянского рода Иоасаф (Иосиф) Батурин. Когда-то он учился в Кадетском корпусе, но за проступок был разжалован в солдаты. В 1749 году Батурин, дослужившийся до подпоручика Бутырского пехотного полка, находился в Москве. «Если наследник даст нам знатную сумму денег, – утверждал Батурин, – то мы заарестуем весь дворец, а государыню до тех пор из дворца не выпустим, пока Петр Федорович не будет коронован».

Облик крепости в начале ХХ века — в последние десятилетия «Русской Бастилии».

На охоте Батурин подстерег великого князя Петра Федоровича, чтобы известить о своем намерении подговорить фабричных рабочих, преображенцев и лейб-кампанцев. Ознакомившись с планом переворота, испуганный великий князь обо всем рассказал императрице Елизавете Петровне. Было произведено следствие, и в начале зимы 1754 года арестованных Батурина, подпоручика Тыртова и суконщика Кенжина «за злодейственное намерение к бунту» сослали в Шлиссельбург. По восшествии на престол Петра III Сенат возобновил дело и приговорил сослать Батурина в Нерчинск, но государь велел оставить его в Шлиссельбурге и даже лучше содержать.

О Батурине уже позабыли, когда в начале 1768 года к солдату Ушакову пришел солдат Сорокин и начал говорить: «Я был в Шлюшине у одного колодника, который называет себя полковником, у Иосифа Андреевича Батурина; он дал мне эти две бумажки и просил, чтобы я одну, маленькую, подал государыне, а другую Петру Федоровичу». Ушаков развернул большую бумажку и, видя, что она написана к бывшему государю, сказал Сорокину: «Пустое! Ведь он давно уже умер...». Сорокин отвечал: «Нет, брат, Батурин знает планету; он, смотря в окошко из казармы на небо, указывал государеву планету и сказывал, что он жив и теперь гуляет, и через год или два сюда придет».

В Шлиссельбурге Батурин рассказывал караульным, что хотел великого князя возвести на престол. Караульные возразили ему: «Если бы ты такую услугу Петру Федоровичу оказал, так для чего он тебя, покуда жив был, отсюда не освободил?». «Врете вы, – отвечал Батурин, – государь не умер, а жив, поехал гулять, а меня здесь оставил под видом; и по планетам знаю, что он жив, планету вижу, и увидите, что он года через два в Россию возвратится». Узник склонил караульных солдат к побегу, который не удался. Предсказание же Батурина почти сбылось, но вместо Петра III через несколько лет явился в России Пугачев.

Екатерина II записала в своем дневнике, что подпоручик Батурин был «весь в долгу, игрок и всюду известный за большого негодяя, впрочем человек очень решительный... Он был осужден, после пытки, и заключен на всю жизнь в Шлиссельбурге, и во время моего царствования за то, что сделал попытку бежать из тюрьмы, был сослан в Камчатку». Захватив там судно, Батурин пересек два океана и погиб в схватке с пиратами у берегов Мадагаскара...

Предсказатель монах Авель (Василий Васильев) тоже был узником Шлиссельбургской крепости. Еще в Валаамской обители, где он провел два года, начали Авеля преследовать видения, призывавшие монаха «сказывать и проповедовать тайны Божии и судьбы его». Авель переходил из монастыря в монастырь, пока его «зело престрашные книги» не увидел костромской епископ. Обвиненный в ереси Авель утверждал, что слышит глас с неба.

Он предсказал, что Екатерина II скончается через 8 месяцев, за что в марте 1796 года монаха-философа определили «в число секретных арестантов» Шлиссельбурга. «И бысть тако заключен отец Авель в ту крепость, по имянному повелению государыни Екатерины. И был он там всего время – десять месяцев и десять дней. Послушание ему было в той крепости: молиться и поститься, плакать и рыдать, и к Богу слезы проливать, сетовать и воздыхать и горько рыдать, при том же ему еще послушание, Бога и глубину его постигать», – писал анонимный автор сочинения «Житие и страдания отца и монаха Авеля».

Возможно, что и тут Авель слышал небесный глас. Убедиться в этом смог Павел I, который вспомнил о шлиссельбургском узнике. В крепость направили князя А. Б. Куракина, чтобы «рассмотреть всех арестантов и спросить с них лично, кто за что заключен, и снять со всех железные оковы», а монаха Авеля привезти в Петербург. Государь беседовал со странным монахом, то ли пророком, то ли авантюристом, спрашивал о своей судьбе и будущем своих наследников. Через сто лет выяснилось, что эти предсказания были верны.

Спокойное житье в Александро-Невском монастыре отцу Авелю быстро надоело. Отправившись на Валаам, он составил там новую книгу предсказаний, в которой указал дату смерти Павла I, поэтому последний заключил Авеля в Петропавловскую крепость. Александр I отправил Авеля в Соловецкий монастырь, пока не сбудется его пророчество: монах за 10 лет вперед предсказал нашествие французов и пожар Москвы. В сентябре 1812 года была оставлена Москва, а в октябре на Соловки доставили царское повеление: Авеля выпустить на свободу и доставить в Петербург – «мы желаем его видеть и нечто с ним говорить».

После этого заниматься предсказаниями отцу Авелю запретили. За бродяжничество он попал в Спасо-Евфимьевский монастырь, заранее точно зная день своей кончины. Авель написал таинственные книги «Планеты человеческой жизни», «Рай радости», «Рай сладости», «Сказание, что есть существо Божие и Божество» и «Книгу бытия». Но о чем именно поведали ему в Шлиссельбурге звезды?..

«Вселенная», «В поисках философского камня», «История возникновения Апокалипсиса» – эти книги и сборник стихов «Звездные песни» принадлежат перу знаменитого шлиссельбургского узника Н. А. Морозова. Четверть века просидевший в казематах, по его словам, в Шлиссельбурге он мысленно улетал из стен крепости в далекие мировые пространства. Народоволец Морозов писал здесь труды по астрономии, математике, физике, сделал несколько научных открытий. Николай Александрович говорил: «Я не в крепости сидел, я сидел во Вселенной».